– Вот и я не знаю, – напряжённая челюсть, сжатые зубы – Макс мысленно заставил себя дочитать до трёх. Нет, до пяти. А лучше до десяти, иначе была велика вероятность, что он и правда сейчас стартанёт к этому уроду, чтобы вмять его нос в черепушку. Чтобы дорожки нюхать было ещё удобнее.
Кстати, об этом…
– Ой… Может, не надо? – кинулась за ним в туалет Козырь. Пакет с наркотиками был безжалостно высыпан в унитаз. Заурчал смыв. – Ну вот. Представляешь сколько денег только что, в прямом смысле слова, улетело в трубу?
На неё хмуро обернулись.
– Ты ещё предложи толкнуть кому-нибудь.
– Зачем кому-нибудь? Я и так знаю тех, кто бы купил… Шучу, шучу, – поёжилась она, попав под прицел ледяных буравчиков. Ух, эти голубые омуты умеют вызвать не только головокружение, но и вселять подобострастный трепет.
– Что-то ты больно расшутилась. Куда собралась с утра пораньше?
– Так у меня работа. Съёмку никто не отменял, – она вернулась на кухню и, присев на корточки, принялась собирать обратно в сумочку от Шанель всё своё добро, что валялось на полу. – Блин. Тени разбились, а ведь были совсем новые.
– Я тебя повезу.
– Разве тебе самому не надо в свой зал?
Спортивный клуб – это было, наверное, единственное личное, затронутое в день встречи. Макса ещё тогда приятно удивило, с каким интересом слушала незнакомая девица про то, как он начинал своё дело и сколько сил в него вложил.
– Первая группа поставлена на девять. Успею.
– Не успеешь. Мне надо на другой конец города. Не переживай, я вызову такси.
– У тебя это надолго?
– Что?
– Твоя съёмка.
– Часа на четыре, может придётся задержаться, если в офис скажут ехать. А что?
Майер нашарил на комоде в прихожей оставленные буклеты с рекламой, которые обычно суют в почтовые ящики. Ручка нашлась почти там же, в выдвижном ящике. Быстро нацарапав на чистом участке что-то, он сунул рекламу пиццы ей в руки.
– Здесь адрес зала и мой номер. Позвони, если буду свободен – заберу тебя.
– Хорошо… Спасибо.
– Деньги на такси дать?
– Не надо. У меня есть.
Рука Жени дрогнула, убирая буклет в сумочку.
Забота? Странное ощущение. Приятное.
Её нечасто баловали таким: ни в детстве, ни в зрелом возрасте. Ещё одна причина, почему она обратила внимание на Макса. Он единственный подошёл, чтобы помочь, когда подумал, что глупая девица решила сигануть с моста. Ему единственному было не всё равно.
Одному в целом мире.
Жёлтая машина с чёрными шашечками, подражающая западу, в назначенное время ждала внизу и отвезла пассажирку в лофт-студию. Народу немало, фотограф, голубоватого вида неугомонный дрыщавый мужик с окрашенными волосами, гонял девчонок почём зря.
И то ему не нравилось, и одежда на них, как на вешалке сидела, и физиономии кривые. Одна так вообще поправилась на целых десять грамм, вот ведь жирная корова!
Зал разделялся на локации с декорациями и задними фонами. Под ногами