и на подлые поступки, и после личного общения с ними почему-то сразу верилось, что Юлиан запутался в своих ошибках, и он заслуживает скорее поддержки и совета, чем порицания. Невзирая на то, что мама была настроена основательно пропесочить Шуваловых за допущенные в воспитании Джулса пробелы, у нее язык не поворачивался вступать в перепалку с безобидной парой учителя и архивариуса, а отец испытывал откровенное замешательство от несоответствия фактической картины и ранее сформировавшегося у него мнения. То неоспоримое достоинство, с которым родители Юлиана несли свой тяжкий крест, безусловно заслуживало уважения: они не сетовали на жизнь и не роптали на судьбу, а всячески старались выбраться из долговой ямы и ни у кого не просили помощи. В сложившихся обстоятельствах они винили только себя и ощущали определенную ответственность за неудачную женитьбу Джулса, до последнего стараясь спасти этот заведомо обреченный брак. Хотя Шуваловы и смирились с предстоящим отъездом сына в столицу, они были психологически не готовы к тому, что едва оправившийся от развода парень вступит в новые отношения, а мой юный возраст заставлял искать скрытый подвох. Мы же с Юлианом весь вечер просидели молча и не встревали в разговоры родителей, но даже со стороны я видела, как медленно, но верно тает лед. Если за Эйнаром тянулся целый шлейф «преступлений», и у него не было ни малейших шансов войти в нашу семью на правах моего избранника, то Джулсу даже при всех его недостатках вполне светила перспектива постепенно завоевать признание. На миг я оглянулась вокруг и с ужасом поняла, что загнала себя в капкан, и обратного пути для меня уже не будет, но затуманенный разум погасил красные огни тревоги, и я лишь удовлетворенно улыбнулась, когда мама мирно предложила Шуваловым не торопить события, а решать вопрос по существу только после того, как меня зачислят на первый курс Юридического Университета. Отец тем временем отвел Джулса на балкон, и о чем-то долго с ним беседовал: содержание состоявшегося разговора никто из участников мне так и не озвучил, но судя по тому, что всё обошлось без скандалов и рукоприкладства, Юлиан сумел выдержать испытание и получил если не благословение, то во всяком случае добро на дальнейшее общение со мной.
ГЛАВА VII
Я отправилась в столицу в самый разгар знойного лета, а сопровождать меня вызвалась мама, снова отложившая на неопределенный срок давно вынашиваемые планы провести отпуск где-нибудь на берегах Красного моря. В одном купе с нами ехала Симка, которую родители со спокойной душой препоручили под мамину ответственность, но за без малого двое суток скучной и утомительной дороги мы с подругой лишь перебрасывались общими фразами, больше напоминающими разговор случайных попутчиков. Мы резко отдалились и внезапно стали чужими людьми, хотя до этого десять лет поровну делили все радости и горести, и я испытывала нездоровое облегчение от того, что мы с Симкой поступаем в совершенно разные учебные заведения и вряд ли будем регулярно
