– Да чё ты грузишься, – повела плечом Алинка и переглянулась с Ликой. – Может, ты с Коляном до того наобщаешься, что тебе и Виталик никакой не понадобится. Соглашайся, если позвонит, и баста. А то я знаю тебя: умчишь завтра-послезавтра и будешь сиднем сидеть в своём курятнике, на плужков глазеть деревенских. Или без толку втюхаешься опять там. Оно нам надо?
– Не втюхаюсь, – буркнула я. Чувствую, стала раздражаться на подружкины заявления. – И, если Колька позвонит, я его отошью, пудрить мозги не стану. Использовать тем более!
– Ладно, ладно! – перебили меня подруги в три голоса, пока из искры, как говорится, пламя не возгорелось. – Твоё дело!
– Тоже нам Крупская нашлась, – не удержалась всё-таки в конце Ирка и моргнула Алинке, – принцип на принципе сидит, старым режимом погоняет. Тебе бы и Ленин не подошёл с такими завихрениями.
– Почему это?
– Говорят, он ей изменял. Ты бы сразу его бросила.
– А ты бы не сразу?
– А я б ещё подумала… минут пять!
Мы расхохотались. «До чего же они классные, – подумала я, щурясь то ли от солнца, то ли от избытка эмоций, – до чего же я счастливая! До чего же мне везёт!».
На следующий день приехал папа из деревни. Привёз яблок, алычи и подарок от Лены – умопомрачительную майку: цвет бирюзовый, рукава регланом, да ещё из сеточки, на груди сногсшибательная надпись на английском. Sport. Обалдеть, отпад полный!
– Спасибо! Кайф какой! – вопила я и прыгала по комнате, ни на минутку не задумываясь о судьбе люстры соседей снизу.
– Это не мне, – смеялся отец, – это сестре спасибо, да тётке. Привезли из Новосибирска. Вот поедем в деревню, сама и скажешь. Кстати о птичках, – тут он замялся. – Они там ещё десять рублей тебе передали. Но я их экспроприировал.
– Экспро… чё?
– Занял. На неопределённый срок.
– Да? И насколько неопределённый: до первой получки или потом как-нибудь вчера?
– Как-нибудь потом, – подмигнул родитель.
– Хорошо. Тогда отдашь с процентами, – подмигнула в ответ.
– Вот смотрю ты, доча, не промах. Прям капиталистка!
– А чё делать, па, – притворно вздохнула, – в какую эпоху живём.
– Старуха-процентщица, видали? – фыркнул он в ответ, – вырастили поколение. Раскольниковых на вас нету.
Мы ещё пол вечера весело препирались и упражнялись в остроумии. Не знаю почему, но тот факт, что не видать мне подарочных денег, как своих ушей, совершенно не огорчал. Возможно потому, что я с нетерпением ждала скорую поездку в деревню, к новым летним приключениям, и какие-то мифические рубли – да бог с ними. Тут же папа записку привёз от деревенских девчат: у них там какой-то новый ковбой Мальборо объявился, звезда дискотек и вечерних посиделок на лавочке. Вот это – да, новость, не копейки вам. А я до сих пор в городе прохлаждаюсь, без дела да без жениха. Не годится.
«24 июля.
Ну