– Это принадлежит Джонье. Руки у меня чесались. – Мне плевать на деньги, мне просто хотелось хоть немного на нем отыграться.
Но когда опускаю глаза, то удивляюсь, увидев вместо денег скомканный пергамент. Хмурюсь. Мои глаза находят затылок Джоньи, который шагает впереди процессии, а потом я осторожно расправляю помятую бумагу.
Мои ноги чуть не спотыкаются при виде аккуратного, скрупулезного почерка. Яндор вовремя наклоняется ко мне, чтобы я не потеряла равновесие, потому что мой разум внезапно опустел от растерянности. Сестры, помилуйте, откуда у Джоньи письмо от Кендары?
Сегодня ночью. Талонский чайный дом. Дождись мужчину со скрещенными мечами. Запомни его мечи хорошенько. Возвращайся на рассвете. Сожги, как прочтешь.
Слова разносятся болезненным эхом в моей голове, пока я пытаюсь найти в них логику. Все вокруг внезапно кажется слишком громким, каждый звук вокруг меня усиливается: шарканье усталых ног, пробирающиеся сквозь грязь ботинки, ветер, колышущий траву. Мое дыхание учащается и грубеет, проходя через нос, а мои пальцы сжимают крепче бумагу, едва не разрывая ее.
– Сирша? – неуверенно зовет меня Саенго.
– Он ученик, – шепчу я сквозь стиснутые зубы. Трясу бумагой перед носом Саенго. – Он один из ее учеников.
Саенго – единственная, с кем я поделилась своим секретом. И иначе быть не могло, ведь она моя лучшая подруга. Она берет пергамент и быстро читает написанное, и в этот момент я осознаю кое-что еще. Кое-что, что даже еще хуже. Кендара писала мне записки, только когда поручала простые задания, вроде достать какой-то предмет, пройти умственный тест или выследить какого-то зверя.
Никогда она не писала мне о каком-либо шпионе и не просила передать сообщение. Это… это не тренировка. Это работа Тени.
Мои пальцы сжимаются на поводьях Яндора, отчасти я наваливаюсь на него, чтобы не рухнуть на землю от тяжести этой мысли. Если Кендара еще и не сделала этого, то собирается сделать Джонью своим официальным учеником. Несколько секунд я просто бессмысленно шагаю, позволяя осознанию этого терзать меня на куски. Все внутри рвет и мечет от негодования, огонь поднимается от моей груди к моим щекам. Я сжимаю пальцы у запястья, касаясь тролличьей кости. Нет, Кендара не выбрала бы Джонью вместо меня.
Я морщусь при виде грязи под своими ботинками. Как она посмела не сказать мне об этом с утра? Сжимаю кость тролля так сильно, что ладонь болит.
И вдруг догадываюсь, что мог означать этот талисман на самом деле: прощальный подарок.
Гнев внезапно исчезает, оставляя меня опустошенной. Лишь остатки моей гордости не позволяют мне рухнуть тут же на землю и рвать траву в клочья от немощности и нечестности этого всего. По какой-то причине, из-за чего-то я оказалась недостойна, я оказалась недостаточно хороша.
В этом состоит вся моя жизнь. Недостойная. Недостаточно послушная. Недостаточно умная, может, только языки хорошо знаю, но какая от этого польза? Недостаточно скромная, чтобы угодить кому-то.
Недостаточно