– Когда это случилось? Почему не спасли? Отец проводил в зале много времени, и никогда ничего подобного не случалось. Как так?
– Кто-то говорит, что загорелись новые шторы, кто-то – что отец выпил лишнего и устроил пожар, а кто-то считает, что это дело рук Глейгримов. Весь зал загорелся, дядя Зейир тоже был там, он пытался спасти отца, но не вышло, он был в самом центре пламени и…
Поддавшись порыву, Верд обнял брата. Фейлн выглядел сейчас младше, словно горе отняло у него прожитые годы, превратив в ребенка. Младший брат был больше привязан к семье, особенно к сестре.
– Но почему ты тогда здесь? Если меня считали мертвецом, то место правителя должен был занять ты. Ты уже достаточно взрослый, чтобы наследовать трон, и тебе не нужен советник-регент и дозволение короля.
– Теперь нашими владениями управляет дядя Зейир. Люди не признали во мне правителя, он убедил всех, что справится куда лучше. Опытный мужчина во время войны нужнее молодого и неопытного второго сына. Мне нечего было ему ответить, и я решил продолжать то, что умею, – вести своих людей на смерть.
– Ты слишком самокритичен. И я не понимаю, с чего бы людям слушать Зейира. Он – лишь брат отца, он сможет унаследовать трон только после меня, тебя и Марлы, если кто-то пожелает взять ее в жены и продолжить нашу Династию. И да, где Марла?
– Я помог ей и спрятал в небольшой крепости, что подарил мне отец. Далеко. Она немного не в том состоянии, чтобы сидеть в Файрфорте. Я не сказал ей про отца, ей не стоит сейчас нервничать.
Сестренка умудрилась найти проблемы на свою голову и на головы братьев заодно. Сложно представить, что могло бы помочь им сейчас еще меньше.
– Она уже родила?
– Так ты все знаешь?
– Она писала мне письма, но я не мог помочь ей тогда. Я видел, в каких одеяниях она ходит, и ее самочувствие оставляло желать лучшего. Да и про их теплые взаимоотношения с тем стражником знал, пожалуй, весь Файрфорт и город.
– Ты несколько преувеличиваешь, но ты прав – мать тоже углядела, что с Марлой что-то не так, и мне пришлось срочно вывозить ее. Сестренка боялась, что мать сделает с ней ужасные вещи, а то и вовсе убьет. А ее ребенка и подавно.
– И она могла бы. Ты же знаешь – матушка наша переживет все, что бы мы с тобой ни делали, но не простит дочери и лишнего взгляда в неверном направлении. Ее подход к женской участи удивлял всех. Так что с Марлой?
– У них сын. Она прислала мне письмо с воребом и просила помочь спрятать ребенка и ее возлюбленного. Как я понял, она желает покинуть наши земли вместе с ними, боится, что война погубит их. Но мне кажется, что больше она боится матушки.
Как же много он пропустил! Признаваться, что он проигнорировал просьбу сестры потому, что был занят созданием собственных бастардов, язык не повернулся. У Марлы теперь все было хорошо, пусть и без его помощи