– Куда это ты, Дашенька, такая нарядная?.. – пролепетала Андромеда Николаевна, заходя за щуплую спину генеральской вдовы, косящейся на мой, обтянутый корсетом, абсолютно плоский живот.
– В загс, – сообщила я громко и, указав на Димку, добавила: – А это жених мой. Бизнесмен, владелец четырех частных авиакомпаний.
Про авиакомпании выскочило как-то само собой – иногда, начав врать, я не могу остановиться.
Эффект оказался потрясающим – бабы застыли как две обледенелые статуи.
Я не стала дожидаться, пока они очнутся, и быстро застучала каблучками по ступенькам, утянув за собой хлопающего глазами Кортнева.
Скрипач опомнился только на улице.
– Поздновато для загса… – только и вымолвил он.
Я не успела ничего ответить, потому что увидела Степу.
Он шел со стороны магазина с пакетом в руке. Увидев у подъезда меня в белом платье со шлейфом и выплывающего вслед за мной Кортнева, парень густо покраснел и шарахнулся в другую сторону.
На мгновение я замерла и хотела было его окликнуть, но псевдожених, владелец четырех авиакомпаний, легонько подтолкнул меня в спину, я обернулась и увидела подъезжающий к подъезду черный «Фиат».
– Это за нами, – шепнул он.
Краем глаза я заметила, что Степа подошел к детской площадке, присел на скамейку и закурил.
– Садись, Даша!.. – поторопил Кортнев, и я, подобрав платье, забралась на заднее сиденье.
Машина мягко тронулась, и из затемненного окна мне было видно, как Степа выкинул недокуренную сигарету, зло топнул по окурку и направился к подъезду.
В эту секунду дверь распахнулась, и оттуда выползла необъятная туша Андромеды Николаевны. Увидев Степу, она мерзко улыбнулась и указала на машину, в которой я сидела.
Степа, нервно дернув головой, бросился в подъезд и исчез внутри.
В тот же миг «Фиат» завернул за угол и понесся по улице.
В сердце поселилось какое-то гнетущее чувство, и я не могла понять, отчего оно там – то ли от неловкой ситуации со Степой, то ли от музыки – надрывной, горькой, не отпускающей и до сих пор терзающей меня.
Мы ехали довольно долго, петляя какими-то тупиками и переулками, пока, наконец, впереди не возникло нарядное здание с яркой вывеской «Кафе «Лабиринт». Этажи его были словно неловко поставлены друг на друга – наверно, в этом эффекте был особый замысел архитектора.
В премерзком настроении я вышла из машины, потом вытащила тяжелый гитарный футляр.
«Так, все проблемы переносим на завтра – и настроиться только на работу», – дала я себе мысленное указание.
И вслед за Димкой шагнула внутрь помещения.
– А, музыканты приехали?.. Сюда, сюда!.. – залепетал невесть откуда взявшийся мужичок в костюме и нелепом розовом галстуке и, ухватив Кортнева за руку, поволок куда-то вглубь узкого коридора.
Я, перекинув шлейф через плечо, поспешила за ними, с удивлением оглядывая череду дверей по бокам.
На