– Бекташи, что происходит? Как они оказались на нашей земле?!
– Я сам ничего не понимаю! Мы выехали тебе навстречу сразу, как только прибыл Тегу! Ты зачем привёз невестку? Я же написал тебе оставить её на время там!
Ак-Бору наклонился к любимой, прислушался к её дыханию.
– Надо вынуть стрелу и обработать рану, – сказал он. – Адария, прошу тебя, открой глаза. Рана не смертельная, сейчас тебе станет легче. Ты же умница, потерпи немного.
Бекташи достал из тулупа баночку с мазью для ран. Ак-Бору аккуратно надрезал на Адарии верх кафтана. Вынув стрелу и перевязав рану, он завернул жену в свой тулуп. В этот момент она снова застонала, приоткрыла глаза, кажется, хотела что-то сказать и вдруг закричала.
– У неё начались роды! – догадался Ак-Бору.
Он нервно огляделся по сторонам. Бекташи понял, что брат ищет укрытие.
– Мы привезли юрту, в которой вы могли бы разместиться, пока жизнь не наладится, но времени устанавливать её, похоже, нет. Здесь недалеко есть небольшая пещера!
Ак-Бору взял жену на руки и пошёл следом за братом. Пещера и правда была небольшая.
– Вместе с Адарией была служанка, найди её! – крикнул он брату.
В долине гулял холодный пронизывающий ветер, и лишь трупы людей напоминали о недавнем нападении. Вдали всадники Бекташи и оставшиеся в живых иранские воины, сопровождавшие караван, догоняли остатки разбойной банды. Среди разбросанных вещей Адарии трудно было что-то разглядеть.
– Я никого не вижу, – ответил Бекташи.
Адария снова закричала.
– Хорошо, я сам помогу своему ребёнку прийти в этот мир, – решительно сказал Ак-Бору. – Принеси воды. Мне надо отмыть руки от крови.
Адария мучилась недолго. Она была здоровой девушкой. Ак-Бору принял на руки своего ребёнка, перерезал пуповину.
– Сын! Адария, у нас родился сын! – воскликнул он. – Я назову его Ак-Барс!
Она облегчённо улыбнулась, будто услышала его, и снова закрыла глаза.
Его счастью не было предела, чувства захлестнули его – он стал отцом! На какое-то время он забыл о том, что только что произошло, – всё ушло на второй план. Бекташи уже спустился в долину, собрал уцелевшие вещи Адарии и нашёл ткань, в которую можно было завернуть младенца. Ребёнок не кричал, не плакал, только в самые первые мгновения появления на свет он издал возмущённый возглас, будто кто-то потревожил его сон. Ему было так тепло и сладко в утробе мамы, а теперь стало неуютно и холодно. Ак-Бору завернул сына в несколько слоёв тёплой шерстяной ткани, сам переодел Адарию, завернул в свой тулуп, улыбнулся, вспомнив небольшой изящный кинжал в потайном кармане в голенище её маленьких сапог. «Бесстрашная моя». Она оставалась в полубессознательном состоянии.
– Любимая, как ты себя чувствуешь, ты можешь говорить?
– Я безумно