Точно, как её Ромка.
А ведь он реально в море хотел! Часто говорил о пространствах без берегов, мечтал, чтобы чайки будили, и все дни на ужин рыба.
«Вот именно!», – шептал голос, – «Он не мог, сама знаешь, сама все поняла! Тебя, Катька, провели. Да, что тебя! О как ловко крутанули историю с самоубийством, надрали задницу всем. Докторам, ментам, родной матери, тебе, Кать. Черти! Но ты, девочка, не реви, не реви, слышь! Разберись, что как, выведи их на чистую воду. Это твой муж, ты клятву ему давала, разве теперь откажешься от своих слов?».
Пока смерть не разлучит нас…
Все было живо в ее памяти. Как шептала ему на ухо, как в ту секунду останавливалось сердце. Но ведь все закончилось год назад – разлучила. Или как? Или как. А Ромка смог бы все так оставить? Запятнанное имя жены, слухи, сплетни. Вот оно то – что давило весь этот год.
Если сам не вешался, получается, ему помогли. Но кто мог? Зачем вообще убивать мужа, кому он помешал? Самый обычный биолог, никогда не был выскочкой. Совсем молодой ушел, жизнь посмотреть не успел.
Сон больше не шел. С такими мыслями делить кровать, уж проще застрелиться. Катя решила прогуляться, продышаться. Облачилась в самое простое и удобное: бомбер на молнии, джинсы, кроссовки и серое пальто. Она знала, что в кармане лежат ключи от машины, а в сумке на карте все её деньги. В маленьком кармашке блеск для губ, без него никак, шариковая ручка для случая, права и документы на поло – вот это важно.
Выходя, вспомнила о полном пакете с мусором, да и черт с ним, потом вынесет. Захлопнула дверь, сбежала по лестнице. На улице стало легче. Заморозкам она обрадовалась, холод щипал лицо, трезвил, выгонял из головы навязчивые картинки. Тяжелое небо тянулось к земле, сыпало мокрой овсянкой. Родная улица и двор молчали, жизнь затаилась дальше – вдоль больших проспектов.
Шла, сколько дорога позволяла, потом сворачивала. Хотелось шататься бесцельно, надо было дать ногам набегаться, легким продышаться, глазам остыть. Дождется семи часов или, когда там просыпаются первые городские жаворонки? Нарисуется ранним гостем. Кто открывает московские кофехаузы? Полусонные люди? Бросают ключи на то же место, что и вчера, зажигают вывески, лампочки, ставят вариться первый кофе – это себе. Эспрессо разных и латте сегодня будет еще много, но это для других, а первый обязательно себе. Напитываются кофеином, заводят сердечный ритм. Шевелиться с допингом гораздо легче, игру под названием «Жизнь» будто переключают на вторую сложность. Здесь совсем другая скорость и именно тут начинается работа. Теперь они месят, катают, режут, пекут шедевры и пританцовывают.
В этот самый момент первым гостем подоспевает Катя. Теперь она жаворонок для них. Откуда нарисовалась, они не замарачиваются, это Москва, тут таких, как Катя тучи – стрелять можно. Главное