СЫРОМЯТНЫЙ. Да замолчите вы?.. Дайте же сказать холопу.
ПРОНСКИЙ. Что с вами, генерал? Вы же реально осознавали положение… И положение своего сына. Вы же намеревались… уподобиться библейскому Аврааму и убить Томаса.
СЫРОМЯТНЫЙ (к одному, к другому). Дайте сказать?.. Вы же хотели убить его? Хотели… Только не смогли, не хватило решимости, воли. Я же избавил вас!.. (Шарахается от входа.) Идёт! Он идёт, смотрите!
ПРОНСКИЙ. Кто идёт?
СЫРОМЯТНЫЙ. Этот пацан! Вон же, вон, не видите? Неужто не дорезал?..
Входит Томас, приближается к Сыромятному. Тот выставляет нож, наступает. Никто больше Томаса не видит. Это борьба с призраком.
ПРОНСКИЙ. Стой! Никого нет! Там никого нет!
СЫРОМЯТНЫЙ (вдруг). И правда… нет. А точно видел – ко мне шёл Томас. Сын вот этого фашиста, Томас.
ФОН ВАЛЬДБЕРГ (мечтательно). Когда имеешь мокрый окоп, мокрый шинель, русский снаряд и Перемышль, генерал – не видеть близко. Генерал – далеко, как звезда и Господь в небо.
ПРОНСКИЙ. Вы оба сошли с ума!
ФОН ВАЛЬДБЕРГ. Я не есть генерал. Я есть лейтенант фон Вальдберг.
СЫРОМЯТНЫЙ. Это мне наказание?.. Ах вы, суки! Уплывёте и оставите? Лейтенант? Оставишь меня тут на поживу?!
ФОН ВАЛЬДБЕРГ. Перемышль, окоп, насекомый вошь – кусочек шпик нет!
ПРОНСКИЙ. Генерал, война с Германией проиграна. Гитлер капут!.. Мы под Берлином, генерал.
СЫРОМЯТНЫЙ. Лейтенант, не оставляй? Я же не хотел тебя бросать здесь, помнишь? Мы как-нибудь уместимся в одной лодке. Уместимся и переплывём!
ПРОНСКИЙ. Не уместимся. Нам нельзя в одной лодке. Не хочу, не могу с тобой плыть. Ты убил, ты принёс кровавую жертву.
ФОН ВАЛЬДБЕРГ. Я не имею желаний плыть. Я хочу сидеть свой окоп и мечтать о генерал!
ПРОНСКИЙ. Какого чёрта, барон? Ты генерал вермахта и дашь показания командованию! Ты поплывёшь на нашу сторону!
СЫРОМЯТНЫЙ. Не возьмёшь?.. Ладно, лейтенант, не бери. Думаешь, я погибну? Хрен тебе! Хрен вам всем! Я детдомовский, у меня такая живучесть…
ФОН ВАЛЬДБЕРГ. Допрос – нет мысль. Лейтенант, пехота, окоп – нет показаний. Я не имею информация, знаю свой солдат – двадцать и три штык, один километр окоп, вошь, мясо, иприт…
ПРОНСКИЙ. Барон фон Вальдберг!
ФОН ВАЛЬДБЕРГ. Да-да, я есть барон…
СЫРОМЯТНЫЙ. Сговорились, князья… Как же так? А меня – за борт?
ПРОНСКИЙ (уговаривает). Генерал, опомнись. Сейчас сорок пятый год. Нет Перемышля! Есть Берлин! Есть сын Томас!
ФОН ВАЛЬДБЕРГ (покорно). Есть Берлин – Томас нет. Есть Перемышль – нет генерал…
СЫРОМЯТНЫЙ. Ладно, пусть будет так. Только я не утону, я лёгкий, и если есть грех – не мой, ваш на себя взял. И камня за пазухой нет, ко дну не потянет.
ПРОНСКИЙ. Ну всё, генерал. Идите вперёд, всё равно поплывём. Ночь на исходе, скоро солнце взойдёт.
Уходят. Сыромятный остаётся один. На ходу.
ФОН ВАЛЬДБЕРГ. Слушаюсь, господин офицер. Господь всюду имеет своя воля. Мечта – его воля, плавать на какой берег тоже есть мысль Бог, не человек.
Мимо