В это время в проёме двери возникает несуразная тень, затем появляется ТОМАС. Смотрит. Его пока никто не замечает.
ПРОНСКИЙ. Выруби его, на хрен и не уговаривай! Только не сильно бей.
Сыромятный снимает автомат, Пронский наклоняется, чтобы взять лодку. Томаса видят все одновременно. Немая сцена. Долгая пауза.
ФОН ВАЛЬДБЕРГ. Томас… (По-немецки.) Я рад, Дева Мария не отвернулась от нас, от нашего рода. Но почему ты вернулся?
СЫРОМЯТНЫЙ. Мать моя женщина… Воскрес!
ФОН ВАЛЬДБЕРГ. Нам повезло, Томас. Мы попали в плен к благородным людям, посланным от Господа. Я не удивлюсь, если узнаю, что это были Архангелы Гавриил и Михаил (показывает на разведчиков). Гавриил, Михаил – архангелы, божьи воины. Они спасли тебя, но зачем ты вернулся?
Томас приближается к отцу. Пронский подломился. Сел.
ТОМАС (по-немецки). Мой отец. Я не могу оставить тебя. Хочу разделить участь.
Томас встал на колени, обнимает отца. Пауза.
СЫРОМЯТНЫЙ. Прямо, как на картине…
ФОН ВАЛЬДБЕРГ (по-русски). Архангел тоже имеет… количество терпения. (По-немецки.) Нельзя испытывать терпение небесных воинов, Томас.
СЫРОМЯТНЫЙ. Сплошная мистика: должен лежать под кучей листьев, а стоит здесь. Чудеса, как тут не поверить в Бога? И слышит наши… молитвы? Эй, лейтенант, чего молчишь?
ФОН ВАЛЬДБЕРГ. Ты поступал… против воли Господа, Томас. Архангел Гавриил и Михаил отпустить тебя с мир, а ты пришёль назад. Чей это воля, Томас?
СЫРОМЯТНЫЙ. Покойники встают? Из мёртвых воскресают? Ну-ну… Скажи что-нибудь, лейтенант. Как говорят, разъясни ситуацию.
ФОН ВАЛЬДБЕРГ (по-немецки). Тебе не следовало возвращаться. Война скоро кончится, осталось совсем немного. Я дам показания русским, и они не убьют меня. Когда-нибудь вернусь назад, в Германию, и отыщу тебя.
СЫРОМЯТНЫЙ. Лейтенант, может, ты язык съел?.. Ты почему отпустил его? Я же вижу – отпустил, руки развязаны. Ты соображаешь, что ты сделал? Хорошо этот полудурошный поросёнок не попал к своим, а сюда припёрся. А если бы попал?.. Не отмолчишься, лейтенант. Ох, не зря смершовец за тобой наблюдает. Вот оно, предательство, вылезло наружу…
ПРОНСКИЙ. Ты можешь меня выслушать… как будто мы просто люди и войны нет. Сидим мы с тобой и говорим.
СЫРОМЯТНЫЙ. Лясы точить нет времени, да и я представить не могу, что войны нет… Но всё равно давай, валяй. Только по ускоренному, как офицерские курсы.
ФОН ВАЛЬДБЕРГ (по-русски). Будь я проклят! Дважды слышал голос – Томас спасён. И дважды не имел веры, а имел сомнений. Русский поклон, князь!
СЫРОМЯТНЫЙ. Давай, давай, рожай что-нибудь. Или комплименты выслушиваешь? Поклоны принимаешь?
ФОН ВАЛЬДБЕРГ. Есть аристократ – есть народ. Нет аристократ – подонки, быдло, море кровь. Россия есть аристократ. Ленин стрелял, Сталин стрелял – не убил дух, честь.
ПРОНСКИЙ (Сыромятному, вдруг). Должен признаться… Хотел убить и не смог. Несколько раз замахивался. А этот мальчишка обернётся ко мне и что-нибудь спросит. Будто кто-то его одёргивает в этот