– Рассказать – не поверишь! – сказала Юля, садясь на переднее сиденье. – Деньги отдал. Нет, правда, не поверишь. Дай отдышаться…
Машина тронулась. С заднего сиденья раздалось поскуливание.
– Не оглядывайся, – сказала сестра. – Парень какой-то. Бандиты ограбили, избили и голым вышвырнули. Повезем ко мне, подберем ему шмотки из старых Витькиных. Пластырь наклеим, накормим, дадим денег на метро.
Ромео и Джульетта
Она вошла в дом, вдруг почувствовала запах табака. Непривычный. Терпкий и тухлый одновременно. Через несколько секунд поняла – сигара.
Кто курил сигару?
Она еще раз потянула носом.
Кто курит сигару?
Вошла в комнату деда. Старик сидел в кресле у стола. На столе стояла новенькая, еще не откупоренная бутылка виски. В пепельнице лежала дымящаяся сигара с золото-розовым кольцом.
– Дедушка, зачем вы курите? – спросила она.
Он не был ее родным дедушкой. Он был дедушкой ее мужа. Точнее, не мужа, а бойфренда. «Молодого человека». Они уже пять лет жили вместе – в этой самой квартире, которая принадлежала дедушке, – в большой старой квартире совсем рядом с метро, но в тихом переулке. Дедушка похоронил сына и невестку – они разбились на машине, – и маленький внук остался с ним и с бабушкой. Потом и бабушка умерла, внук вырос, и уже не совсем понятно было, кто при ком живет: внук при дедушке или уже наоборот дедушка при внуке. Конечно, дедушка был уже совсем старый, на улицу почти не выходил, и ему надо было готовить диетическую еду. Но, с другой-то стороны, дедушка был единственным владельцем этой, уж не будем скромничать, роскошной квартиры. Кроме того, дедушка, в свои восемьдесят лет научившись Интернету, раз в месяц переводил через «Сбербанк-онлайн» на карточку внуку некоторую сумму из своих скромных сбережений, как он выражался. И там было не только дедушке на кашку и баночку детского мясного пюре, но и внуку на текущие расходы…
Назвав старика «дедушкой», она вдруг вспомнила, что живет с его внуком уже шестой год и они всё никак не оформят отношения, хотя ей уже двадцать девять, а мужу – то есть «ее молодому человеку», тьфу! «Мой молодой человек», какая пошлость! – ему уже тридцать три. Роковой возраст.
– Мне тридцать три! – продекламировала она. – Я жив! Где мой Иуда?
– А? – спросил дедушка.
– Стишок, – сказала она. – Автора забыла. Дедушка, ну зачем вы курите?
– «Ромео и Джульетта», – сказал дедушка, беря сигару и показывая ей бумажное колечко. – Когда-то они продавались во всех ларьках. Поштучно и в деревянных шкатулках. Сущие копейки, по сравнению с настоящей ценой. Потому что Фидель нам платил сигарами за машины. Я купил еще тогда. Вот нашел последнюю. – Он пыхнул сигарой, с удовольствием вдохнул носом облачко терпко-тухлого дыма. – Открой мне виски, у меня руки болят. Я хотел с тобой поговорить, он дурак, хотя родной, а ты умнее, и ты мне тоже родная…
Она подумала, что со времени советско-кубинских расчетов прошло уже лет сорок. Сигара за это время рассыпалась