Зайдя внутрь, я подумал, что попал в рай! Легкая прохлада обволокла все мое тело. Я уже и забыл, насколько приятно пользоваться кондиционерами. На мгновение во мне заговорила темная сторона. Со скоростью света в голове промелькнула мысль о том, что отказаться от всех этих благ было не самым правильным решением. Но я тут же одернул себя, загнав соблазны поглубже, и пошел по лестнице наверх, к тому человеку, который остался одним из немногих, кто на этой работе не потерял голову от творившегося бардака и безнаказанности. К тому, чье израненное тело я на себе выносил из индонезийских джунглей.
Не успел я постучать, как дверь уже распахнулась передо мной. Боевой товарищ, с которым мы пережили очень многое, расплылся в улыбке, и даже шрам на половину лица ничуть ее не портил. Он обнял меня, и мой нос сразу учуял запах алкоголя. Я, конечно, давненько его не видел, но раньше он никогда не пил. На войне всем свойственно заливать боль и усталость чем-нибудь горячительным, но мы с ним были немногими, полностью отрицавшими такой вариант расслабления. И это неоднократно спасало нас от смерти. На жизненном пути должно было произойти нечто из ряда вон выходящее, чтобы этот волевой человек изменил своим принципам. После горячего приветствия он пригласил меня присесть. Мой спутник был уже там и стоял в углу кабинета, не привлекая к себе излишнего внимания.
– Рад тебя видеть, господин полковник, – сказал находившийся когда-то в моем подчинении капитан, а ныне командующий Внутриконтинентальными силами безопасности Пятого округа Австралийского континента. – Давно ты к нам не заходил, неужели передумал насчет работы?
– Тебе ведь известно, что я никогда не передумаю, – улыбнувшись, ответил я. – Слишком упрямый, чтобы прогибаться под новую систему. Столько лет прошло, а твое лицо почти не изменилось. Только вот раньше ты не пил, если мне память не изменяет. Что-то случилось?
При этих словах оттенок улыбки на его лице стал каким-то грустным. Подумав пару мгновений, он ответил:
– Понимаешь, я последнее время к зеркалу подхожу, смотрю на себя – и не узнаю. Вроде внешне все то же самое, а чувствую, что уже другой человек внутри сидит. Знал бы ты, чем нам тут иногда заниматься приходится… Ну, не будем об этом. Тем более последнее время то, от чего меня коробит, мы делаем все реже и реже. Но доброжелателей всегда хватает, не надо лишний раз не по теме беседовать. В моей организации даже у стен есть уши. Запросто могут Инквизитору наш разговор передать, а нам с тобой этого точно не нужно.