– Ну хоть что-нибудь. – Нестеров позволил братьям пройтись по палубе, подержал их за над вантами (словно они стояли на канате, опираясь только на задние лапы). Когда уже показались края Авачинской бухты, ребят вернули на кухню.
Там они разыскали прежний мешок и продолжили его рвать. Он запомнился.
Они тянули грубую ткань вместе и поочередно, взвизгивали, прыгали на мешок и скатывались на пол от качки. Весь день они атаковали молчаливого соперника, вечером – снова принялись атаковать. У мешка очень плотные волокна, и они разойдутся только если тянуть вдоль какого-нибудь разреза или разрыва. Мешок не рвется. После очередной атаки серенький братик вскочил и стал лаять как большой хозяйский пес.
– По-деловому лает. Как Полкан из деревни. Деревенский командир, полковник. Похож он на Полкана?
– Похож, товарищ капитан. – сказал комсорг Костя.
Нестеров погладил серенького.
– Ты у нас Полкан, а братик – черненький ухватился за самый край мешка, хотел упереться в него лапами, но мешок проседал и даже задрав голову, резко дернуть не получалось. Черненький не отступал – зажав край во рту, он стал прыгать в разные стороны. Несколько нитей не выдержали и порвались.
– Вот это характер. Настоящий.
– Товарищ капитан, у него лапы как у волка. Следы в песочке.
– Да, похожие – держа черненького на руках, Нестеров вдруг вспомнил моряков Балтийского флота. Еще в детские годы он любил смотреть на команды военно-морских судов, которые швартовались в Петербурге, а при виде самих кораблей буквально с ума сходил от восторга. И моряки-балтийцы казались ему совершенно особыми людьми.
– Назовем его Балтфлот – в честь товарищей. Это не слишком сложно? Балтфлот, Балтфлот!
– Балтфлот! – подхватил Костя.
– Откликается! Полкан! Полканчик, Полкан… а ну не рви, это ценная материя. Мешок можете дергать. Эй, Полкан, Полкан! Балтфлот! Реагируют! Понимают. Сейчас главное, чтоб они поняли свои имена. Это крайне важно на данном этапе.
Дальше будет уже проще.
– Товарищ капитан, какой-то треск слышно!
– Льдина? – удивился Нестеров.
– Нет, на рее. Боцман говорит, на гроте брамсель съехал.
Капитан пошел проверять. Действительно, мачта стоит немного криво.
– Костя?
– Товарищ капитан, я неделю назад лазил – все было целое. Опять посмотреть?
– Погоди, я сам. – Нестеров полез по вантам. Над палубой ветер еще сильнее, при этом он словно бьет в лицо наотмашь. Ветер меняется.
Нестеров пощупал рею. Снаружи дерево было целое, только в 2 или 3 местах ползут трещины, узенькие, палец не просунешь. Нестеров велел опустить брамсель.
– Ковырнем лезвием. Ого! Да тут гниль. Труха! Ребята, оно внутри истлело.
– Так снаружи ведь целое! Может, щепки отлетели?
– Сами вы щепки. На фоке тоже скрип! – сообщил боцман.
– Вот история. Всю зиму проверяли, проверяли и прошляпили. Егор Федотыч, но мы уже далеко отошли. Нет желания