* * *
Тридцать первое июля, суббота
* * *
Утро, кухня, окно, кофеварка. Ночью прошел дождь. Он бил по крыше и крупными пригоршнями бросал капли в стекло, словно прорвалась какая-то сеть и все, что в ней было круглого, высыпалось и запрыгало в разные стороны. Из леска за окном доносится оглушительный запах мокрой листвы. Поют птицы. Андреас сидит за кухонным столом, перед ним чашка кофе. Чуть дальше, на столе – камень. Андреас берет его в руки, поворачивает так, чтобы грани его и поверхности начали блестеть, потом кладет обратно и делает глоток. Сегодня последний день июля. Можно уже вести себя совершенно свободно и никуда не торопиться. По телевизору показывают горы. Они только что вытащили свои головы из ватного тумана и выглядят растрепанными и хмурыми, как и всякое явление или живое существо в такую несусветную рань. Кадры меняются, везде видны зеленые склоны и застывшие тросы подъемников. Граница снегопада ушла за отметку пять тысяч метров.
Андреас мог бы сидеть здесь целый день, глядеть на камень и пытаться вспомнить, откуда он все-таки взялся. Но в этом нет ровным счетом никакого смысла. Вместо этого Андреас решает выйти на дистанцию и пробежать положенные километры. Он идет в ванную и тщательно чистит зубы. Вода с шумом течет в раковину. Это неэкономно, но привычка лить воду, находясь в ванной, осталась с ним с детства. Его всегда ругали за это, говорили, что Андреас не желает прислушиваться к доводам разума, и что Максимилиан, его родной брат-близнец, конечно же, не стал бы делать ничего подобного. Позже он прочитал о том, что воду в кране не просто можно, а даже нужно лить как можно в больших объемах, потому что в противном случае трубы канализации пересохнут и разрушатся.
Соседи из второго подъезда уже вытащили раскладные столы и стулья на улицу. Завтра вечером они будут есть жареные сосиски, пить белое вино и смотреть на салют. Но сейчас Андреас чистит зубы. Потому что во время пробежки он любит ощущать во рту и носоглотке полную свободу дыхания и свежесть. Свобода дыхания для него даже находится на первом месте. Она важнее всего. Отец знал, что говорил. В юности он занимался борьбой. А еще он любил ходить в горы, сейчас это называют модным словом «хайкинг» и даже есть магазины, которые продают все, что нужно для него. А тогда он просто брал рюкзак, желтый, немецкий рюкзак времен Второй мировой войны из грубой мешковины с темно-коричневыми ремешками и сияющими, но быстро ржавеющими металлическими пряжками, и шел в горы.
Мы шли