Но кроме сытой и спокойной жизни людям нужна свобода, а с этим в Империи было не так гладко. Цензура существовала и в компьютерных сетях, и на телевидении, и в прессе. Политические преступления карались строже нежели уголовные, смертная казнь в различных вариациях тоже использовалась довольно часто. Коррупция если не процветала, то занимала весьма значительное место в человеческих и деловых отношениях, особенно, чем больше денег было привлечено к какому – либо конкретному решению.
Тайта сделал очень удачный удар и закатил в лузы сразу три шара. Родригес незлобно выругался:
– Тебя в этом Институте Благородных Девиц так играть научили?
– Нет, просто на уроках геометрии я в отличие от тебя думал не о том, как воткнуть между ляжек шлюхе, а внимательно штудировал учебник, – улыбнулся Тайта.
– Какие мы образованные и грамотные.
– Вот именно, не то, что вы, солдафоны.
Родригес расхохотался.
– И почему я прощаю тебе такие наглые высказывания, друг мой, сам не знаю. Другому на твоем месте уже давно бы разбил морду.
– Потому что я говорю правду.
– Вот гад! – Родригес ткнул его кием, Тайта в ответ, Маркена засуетился:
– Ну, вот, началось, опять вы тут дуэль устраиваете. Не портьте кий… А ты, Родригес, вообще отойди от стола. Сейчас я надеру этому зарвавшемуся «пиджаку» задницу.
– Попробуй, – принял вызов Тайта и выставил шары на стол. Однако удача от него отвернулась, и он проиграл. Они выпили вина и поболтали примерно с час, после чего офицеры покинули клуб. Им пора было на службу. Тайта отправился домой, чтобы переодеться и предстать перед леди Джинкай и ее матерью во всем строгом великолепии.
….
Ему начинало казаться, что жизнь налаживается. Он в безопасности, практически не ограничен в деньгах, у него новая любовь – Джинкай, милое создание, такое наивное и такое чувственное. При взгляде на молодую аристократку у Тайты захватывало дух. Но форсировать отношения он не решался. Нельзя просто так затащить ее в постель, для этого в Карандо существует множество других женщин, чья профессия напрямую связана с тем, чтобы приносить мужчинам сексуальное удовлетворение. В случае с Джинкай он хотел настоящей любви, взаимопонимания и уважения.
Мать леди относилась к нему с некоторым предубеждением. Он все-таки не являлся чистокровным аристократом, к тому же эта неприятная история на Гревтече. Джинкай как могла защищала его, но мать только качала головой, приговаривая: «Никак не могу понять, как можно сдать полиции своих друзей». Имперская аристократия считала полицию уделом обычных граждан и с некоторой брезгливостью относилась к спецслужбам, рассматривая их как необходимый, но очень неприятный и раздражающий инструмент.
Тайта прекрасно чувствовал, что отношение к нему не самое благодушное,