«Тарас сильно об отце печалится», – вспомнил Марк слова Корнея, сказанные им Варваре. – «Плохо то, что он смерти перестал бояться, как будто ищет ее. Лезет в каждую драку».
Тарас молча укоротил стремена для Ивана, помог ему сесть на коня и пошел к хате, из которой в это время выбежала мать.
Марк с Иваном наслаждались ездой на настоящих боевых конях, даже учинили что-то вроде кавалерийской атаки, при которой Иван умудрился кулаком крепко смазать Марка по губам, после чего Марков интерес к верховой езде сразу поубавился. Поставив коней в сарай и подкинув им сена, Марк с Иваном пошли в хату. Мать готовила к обеду большой стол. За стол уселись все, кто тут был, для Марка же с Иваном места не было и они полезли на кровать. Корней и тот другой, длинный, уже сидели за столом вместе со всеми. Длинного все называли командующим. Занятая своим делом, мать нет-нет, да и поглядывала в окно. Не показывался еще один сын, Гришка.
«Сема, а когда же Гриша приедет?» – робко спросила она у старшего сына.
«Гришка не приедет», – сказал Филька. «У белых пушку отбили, так он чистит да смазывает ее».
Мать пригорюнилась. Не видать ей Гришки, не променяет он свою пушку на тетку Веру.
За обедом молчали, но потом, положив ложки, все сразу заговорили. Марк не очень хорошо понимал, о чем идет речь, как вдруг Семен сказал знакомое ему:
«Пленных взяли больше сотни человек», – сказал он, обращаясь к длинному. – «Я приказал привести их сюда, в село. Тут белые расстреляли красногвардейцев, попавших к ним в плен. Могилы за селом. Как будем с этими?»
Марк открыл было рот, чтобы сказать свою новость, но мать так на него поглядела, что он сразу вспомнил: нельзя говорить, крестом связан.
Корней искоса смотрел на пустой Семенов рукав, а тот безручный рукав трепетал и это, как знал Корней, означало, что Семен волнуется, и это, как всегда раньше, ожесточало Корнея.
«Перестреляем, да и вся недолга», – сказал он. – «Они нас, мы – их, о чем еще говорить?»
«Корней, да что ж это?», – громко сказала тетка Вера и придвинулась к столу. – «Да в своем ты уме? Да как же это ты людей-то убить хочешь!»
«А вот так: они нас, а мы их», – развязно сказал Корней. Может быть, ему немного неловко было, что мать в их дело вмешалась, оттого и развязность эта ненужная.
«Замолчь, Корней, замолчь!» – строго сказала тетка Вера. – «Отца лишились, так некому вас учить. Как такое может быть, чтоб убить людей!»
«Мамо, вы ж знаете. Они наших убивают», – тихо сказал Семен.
Тетка Вера вдруг припала к безручному Семенову плечу, горячо зашептала:
«Семушка, старший ты теперь. Не надо. Кровью за кровь не заплатишь, добром заплати. Ради отца, детей малых ради – не надо. У них дети, жены