И теперь моя очередь передать эту ценность. Да, это именно ценность, ибо самое ценное в нашем мире – не деньги, не золото, а знание. Именно оно сейчас продается и покупается, а настоящее золото и серебро уже не в ходу. Поделиться этим Даром я хочу с вами, потому со мной рядом нет человека, близкого по духу, а позволить Дару исчезнуть я не могу, не имею право.
То знание, которым я хочу поделиться, совсем не современное. Оно пришло из глубины веков, сохранившись благодаря кропотливому труду людей и, наверное, чуду, потому что как бы ни были мудры и преданы своему делу хранители, только чудо могло уберечь эти знания в огне войн и революций ХХ века.
Военная история
Моя история похожа на многие другие. Девятнадцатилетним мальчишкой я оказался в самом пекле войны, в боях на Псковщине, был на волосок от смерти, спасся. Наша артиллерийская дивизия попала в окружение, потом удалось прорваться, и мы стали отступать под шквальным огнем противника. По мню только страшный грохот и лицо моего товарища, искаженное от боли, все в крови; а дальше не помню ничего. Как оказалось, меня сильно ранило и завалило землей в воронке. Отступление шло так стремительно, что возвращаться за убитыми (а меня сочли убитым) не было ни времени, ни сил. Очнулся я, как сказали бы дети, в «избушке на курьих ножках»: в маленьком ветхом, но очень чистом и аккуратном домике, а ухаживала за мной седая бабуля в платочке, вдова лесника, много лет жившая вдали от людей.
Ох, скольких солдат русских спасли такие сердобольные старушки! Многие из них жалели солдатиков, потому что и сами отправили на фронт кто сыновей, кто мужа, многие потеряли всю семью. И надеялись, что кто-то также не пройдет мимо и протянет руку помощи их родным, попавшим в жестокие жернова войны.
Как оказалось, она вынесла меня с поля боя, как-то дотащила до своего лесного домишка. Я был три недели без сознания, только бредил. Она заботливо выхаживала меня и лечила ароматными чаями и настойками, которые готовила сама из собранных трав. Какими-то корешками она растирала ногу, которая никак не хотела ходить, делала припарки. Состояние между жизнью и смертью не позволяло запоминать все, что происходило. Но, помню, я тогда не верил, что вот так без лекарств, без помощи можно выходить тяжело раненого и контуженого человека. Ведь люди умирали от подобных ранений в самых лучших госпиталях. А если не умирали, то гангрена отнимала у них руки и ноги. Это сейчас каждый ребенок знает, что такое антибиотики. А тогда заражение крови и инфекции косили людей не хуже бомб и пуль. Но моя спасительница на все вопросы и недоверчивые замечания только усмехалась: мол, я тут ни при чем, моей заслуги нет, это ты сам стараешься, а природа тебе помогает. Я никак не мог взять в толк, о чем же это она и что это за помощь природы такая.
Аграфена Ивановна – так звали бабульку – и рас сказала мне о Даре. Он перешел к ней от свекра (вопреки общепринятому мнению, знания необязательно передавать именно кровным родственникам). Мне было скучно валяться без дела, поэтому я все расспрашивал, что за Дар и зачем он нужен. Она как-то возьми да скажи: «Да вот, травками разными волшебными пользую, молитвы особые знаю, да заговоры. Ты подумай, если захочешь, то я тебя научу кое-чему». Тут я, молодой да горячий, взвился на дыбы: «Ты, что, бабушка, я же комсомолец! Какие еще травки-муравки? Какие еще молитвы? Это же мракобесие, поповские россказни! Не может это быть никаким лекарством, это не наука! Я таким заниматься не стану!» Аграфена Ивановна замолчала, усмехнулась, но вроде не обиделась. К этому разговору мы долго не возвращались.
Получилось так, что Аграфена Ивановна к тому времени уже получила похоронки на мужа и четверых своих сыновей, других родных у нее не осталось. А я знал, что мои родители и брат погибли: бомба угодила в наш дом. И были мы, как поется в песне, «два одиночества».
Прошло время, я поправился, вернулся в часть. Слава Богу, документы и личное оружие Аграфена Ивановна сберегла в целости и сохранности, поэтому хоть особист и помучил меня немного: «где был, что делал, почему не явился в госпиталь», но потом, выслушав мой подробный рассказ, отпустил с миром. Я вернулся в полк, дошел до Варшавы, потом опять был ранен и победу встретил в госпитале. Сразу, как объявили о демобилизации, я решил, что поеду к бабушке Аграфене. Не потому, что хотел услышать о Даре, или верил в него, а потому, что хотел просто помочь одинокой старой женщине, хоть частично отблагодарить ее за спасение.
Она приняла меня как родного, а потом предложила остаться у нее жить, «заместо сына», как она сказала. Честно говоря, я был рад обрести дом, а к людям меня особо не тянуло, так что жизнь в избушке посреди леса меня очень даже устраивала. Прошло несколько лет. Страна восстанавливалась после войны. Я пошел работать