– И когда же Веру прооперируют? – взволнованно спросила женщина.
– Как только соберем необходимую сумму, – с досадой ответил он.
– А сколько же не хватает?
– Леночка, посмотрите, пожалуйста, сколько не хватает для Веры Брагиной, – по громкой связи, поинтересовался Андрей Викторович.
– Секундочку…, 11 тысяч 832 доллара, – через минуту ответил звонкий голосок секретарши, – к вам посетитель, шеф.
– Вот так-то, много еще, боюсь не успеем, к операции нужно приступить самое позднее, через две недели, – взгляд президента выражал печаль, – хорошо, Леночка.
В этот момент отворилась дверь, и Зоя Константиновна, вновь поразилась стойкости духов Аллы Григорьевны.
– Распишитесь, здесь и здесь. Андрей Викторович, распишитесь, хорошо, теперь печати. Одни экземпляр вам, Зоя Константиновна, один в дело. Деньги можете сдать Леночке, она у нас кассир.
Зоя Константиновна вернулась домой только под вечер в очень хорошем настроении. Такого эмоционального подъема она не испытывала уже давно. С лица не сходила широкая улыбка, на душе было тепло и радостно. Она была счастлива.
Только дома она поняла, что кроме скромного завтрака и чая в фонде, она за целый день ничего не ела. Зоя Константиновна, провозившись около получаса у плиты, приготовила себе шикарный, по ее меркам, ужин. Плотно поев, уставшая, но воодушевленная женщина, подошла к телефону, покопалась в записной книжке и набрала нужный номер.
– Алло, Илья Григорьевич? Это Зоя Константиновна, здравствуйте, – деловито начала разговор женщина.
– Уважаемая…, уважаемая Зоя Константиновна! – послышался радостный, чуть высоковатый голос, – как ваши дела? Как здоровье, какими судьбами?
– Я готова обдумать ваше предложение, Илья Григорьевич.
– Вы про что? Которое? – собеседник задумался.
– Лет десять – пятнадцать назад вы хотели купить у меня…
– Этого просто не может быть, Зоя Константиновна! Я просто не могу в это поверить! Неужели вы решились, моя дорогая? И сколько же вы хотите?
– Двенадцать тысяч долларов, Илья, – твердо ответила женщина. Она была готова просить и умалять, но этого не потребовалось, потому что собеседник озвученной суммой остался доволен.
– Чудненько, чудненько, очень хорошее известие! – после некоторой паузы произнес он, – когда…, когда моя уважаемая, мы можем совершить сделку?
– Завтра.
– Договорились, дорогая Зоя Константиновна, во сколько вам будет удобно?
Без четверти десять утра в квартире раздался пронзительный требовательный звонок.
– Не дождался, – с улыбкой подумала женщина, – а раньше был намного пунктуальнее, минута в минуту приходил.
В комнату ворвался пьянящий аромат дорогого, импортного одеколона,