– Я не стану в этом участвовать, – махнул руками Питер, отходя к жене.
– Да и не надо, – сказал Диас, – я все сделаю сам. Огонь я добыл, теперь добуду и еду.
Он достал из-за пояса перочинный нож и неуверенными шагами двинулся к телу.
– Не смотрите на это, – прошептал Питер, – обнимая обеих женщин и закрывая им обзор.
Диас стянул с неподвижных ног штаны, оголив белые ноги.
– Нам не нужно будет много, – продолжая убеждать себя, говорил он, – только чуть-чуть мяса для каждого. Ног будет достаточно. Черт возьми, да он даже если бы все еще был жив, не умер бы от того, что я собираюсь сделать.
Он замахнулся небольшим ножом и вонзил его в правую ногу мертвого священника, чуть выше середины бедра.
– Это легко, – бормотал он, срезая кожу с редкими седыми волосками, – не сложнее, чем освежевать кабана. Я проделывал это тысячу раз.
– Это еще один знак, – протяжно промолвил долго молча наблюдавший за происходящим Фрэнк, – еще одна причина поверить. Среди нас оказался человек, наделенный необходимыми умениями. Все так прекрасно совпало. Только лишь для того, чтобы мы выжили.
Никто не обратил на эти слова никакого внимания. Только Диас принялся нарезать ноги мертвеца немного более усердно. Несколько раз в процессе его тошнило, но желудок был уже абсолютно пуст, так что кроме звуков и зловония из него ничего не выходило. Через десять минут от правой ноги священника остались только кости с редкими кусками мяса и сухожилий, и Диас резво принялся за левую ногу. По локоть он был измазан в темной крови, капли которой с каждым новым надрезом орошали его округлое лицо.
– Эй вы, – обратился он к остальным присутствующим, не отрываясь от своей кровавой работы, – не теряйте времени. Начинайте жарить мясо, пока огонь еще горит.
Никто не шелохнулся. Никто даже не посмотрел в его сторону.
– Эй! – воскликнул он еще раз, – я ведь уже сделал все самое отвратительное. Все уже сделано. Просто помогите. Не мне, а себе. Пожарьте мясо, пока еще можете.
Питер снова выругался и, отпустив плечи жены и Джулии, которые все так же оставались отвернутыми от царившего кровопролития, резким движением схватил тонко нарезанные ноги священника и протянул их в руке над небольшим костром. В воздухе появился приятный запах, перебиваемый лишь осознанием того, откуда он возник и что стало его источником.
– Мы должны будем убрать его, когда ты закончишь, – тихо проговорил Питер.
– Да, мы уберем, осталось еще немного вот здесь, на голени.
Спустя минуту он поднялся и, сложив нож, спрятал его обратно за пояс. Двое мужчин взяли обглоданные ноги и попытались вытянуть то, что осталось от тела из-под плиты, но из-за отсутствия