– Какая тут глубина?
– Около ста метров.
Эта мёртвая, совершенная тишина действовала на них и они невольно понижали голос, как будто боялись, что их кто-то услышит. Перед одной из таких же, как и другие дверей, они остановились.
– Здесь? – спросил первый, после небольшой паузы.
Второй кивнул, приложил магнитный пропуск к замку и дверь медленно, и странно бесшумно открылась перед ними. Сперва, они ничего не могли разобрать в кромешной тьме наполнявшей камеру, но потом включился тусклый, забранный решёткой светильник и в углу комнаты они разглядели маленькое существо, девочку-подростка, в сером, коротком халате сжавшуюся в комок и казалось стремившуюся стать как можно незаметнее. Её длинные чёрные волосы спутались и упали ей на лицо, почти полностью скрыв его от глаз вошедших. Девочка едва слышно застонала.
– Не бойся! – ласково сказал ей один из вошедших.
– Тебя не будут мучить! – добавил он, подходя к ней.
– Вы уверены, что от неё будет толк? – с сомнением спросил его человек с пропуском.
– Уверен! Я смогу сделать из неё прекрасного охотника! – второй человек подошёл к девочке, склонился над ней и убрал волосы с её лица. Девочка вздрогнула всем телом, но не попыталась оттолкнуть его руку. Её чёрные глаза блеснули на секунду и тут же погасли, лицо её было болезненно худым, щёки ввалились.
– Вы их, что не кормите? – спросил второй.
– Ну не то чтобы совсем не кормим, – замялся обладатель пропуска.
– Мы даём им пищу согласно установленным нормам. Но данная особь была приготовлена к утилизации. Так что…
– Понятно! – второй человек повернулся к девочке.
– Ну, здравствуй, Акира! – сказал он с улыбкой.
– Теперь у тебя всё будет хорошо!
*************
Почему-то он заметил её сразу. В этом спешащем мимо потоке людей, она стояла одна, уперевшись узким плечом в стену рядом с аркой, и казалось, что лишь одна она никуда не тропится. Маленькая, худая, с торчащими, из-под полосатого платья, острыми коленками. Она была погружена в телефон, и когда он подошёл и остановился напротив, не сразу заметила его или сделала вид, что не сразу заметила. Наконец она подняла голову и посмотрела на него. Из-под капюшона толстовки на него глянули чёрные внимательные, блестящие глаза. Чёлка падала ей на лицо, и он не мог понять, красива она или нет. В этот момент его толкнули, и он с трудом устоял на ногах.
– Ну и пижон! – презрительно сказала девушка, несмотря на смысл слов, сказанных ею, голос у неё был приятный и он решил, что она должна быть красива.
Он представил себя со стороны: выбритые по бокам головы волосы, собранные на затылке в небольшой хвостик, покрытые татуировками руки и выглядывавшие из-под бермуд также в татуировках икры, и смутился.
– Что? – переспросил он, не выдержав затянувшегося молчания.
– Ничего! – с вызовом отвечала девушка. Движением руки она убрала волосы с лица. Он успел заметить её тонкую, почти детскую руку. Она была красива, похожа на ребёнка, но определённо красива. На лице её застыла презрительная мина, она разглядывала его с наглой бесцеремонностью.
– Только что высокий! – заметила она, наконец, как будто раздумывая о чём-то.
– Что? – он почувствовал, что краснеет.
– Заладил! Как тебя зовут?
– Игорь.
– Я Рита. Пошли!
На автомате он двинулся за ней и тут она обернулась и, глядя прямо ему в глаза спросила неожиданно:
– Я тебе не нравлюсь?
– Нет! Что ты! То есть… Ты красивая! Ты мне нравишься! – он с ужасом вновь ощутил, как краска залила его щёки.
– Это хорошо! Ты же всё-таки должен заделать мне ребёнка и если у тебя не встанет, это будет проблемой! Но ты не обязан в меня влюбляться! Пошли!
Она отвернулась, Игорь вошёл за ней в вагон, не зная, должен ли он стоять рядом с ней, или держаться на дистанции. Зашедшие в вагон