Завидев серебристую каракулевую шапку начальника УВД, милиционеры приутихли и подтянулись. Сомов и Птицын подошли к расстрелянной «девяносто девятой».
– Привет, Саш, – полковник по-свойски хлопнул Кораблёва по плечу, протянул руку. – Да не снимай перчатку, стужа-то какая.
– Внутрь можно глянуть? – Птицын не здоровался с Кораблёвым, днём они виделись в милиции.
– Можно.
И.о. начальника криминальной двумя пальцами снизу подцепил ручку двери, потянул на себя. Пригнувшись, заглянул на минуту внутрь, затем уступил место Сомову.
Тот разглядывал убитых долго. Когда повернулся, лицо у него было перекривившееся, как будто он разжевал горькую таблетку.
– Кто второй, Вадим Львович? Физиономии не видно.
Ответ последовал не сразу.
– По всей видимости, Рома Зябликов. Он после освобождения плотно с Петрухой кентовался. Всю дорогу вместе.
– Если это они, тема в принципе понятна… – Начальник милиции еще больше посмурнел. – Поганая тема.
– Сложно будет, – согласился Птицын.
Кораблёв, хорошо зная привычку оперативников напускать тумана, все равно поинтересовался:
– Есть информация, Евгений Николаевич?
– Только предположения, Саша, пока только предположения, – Сомов продемонстрировал нежелание откровенничать.
– Просветите, кто хоть они такие. Это не секрет, надеюсь?
– Серьезные бандиты, – пояснил Птицын, – из спортсменов, из борцов в большинстве… В восемьдесят восьмом году орудовали. Стандартный перечень услуг: вымогательства, грабежи, разбои… Дерзкие парни. На «Текстильщике» столкнулись лбами с судимыми, получился конфликт. Спортсменов больше было, они сильнее, наглее. Двоих «синих» грохнули и закопали на свалке в Ащеринском карьере. После убийства их группой занялись плотно. Областная прокуратура расследовала, сопровождение наше в основном было. Область тоже помогала… Красивое дело получилось, групповое, на семь человек. Калинин, Зябликов, Пандус, два брата Жидких, Рубайло и Смоленцев… Десятка два эпизодов им доказали. Судил их областной суд, полгода процесс шел. Это было… было это в восемьдесят девятом году. Сроки им впаяли неплохие. Не меньше чем по червонцу на рыло… Вру, Смоленцеву – семёру дали, он самый вменяемый, кстати, был. Младший Жидких раскрутился в колонии, сидит еще. А остальные вышли. Кто в этом году, кто в прошлом.
– И чего, облсуд за двойное убийство всего червонец дал? – усомнился Саша.
Птицын посмотрел на Сомова, тот разрешающе кивнул.
– Там, Александр Михайлович, восьмой участник группировки был. На него в суде все стрелки по убийству перевели.