И сейчас он вынул из нижнего ящика стола тяжелый фотоаппарат в поцарапанном чехле. Посмотрел на время.
«Ох ты, чёрт, половина двенадцатого! Не получится у Львовича собрать совещанье в двадцать четыре. Часа три на осмотр уйдет, не меньше. Самое главное и интересное впереди. В таком деле спешка не нужна. А ведь дома мамка не спит, дожидается. Я ж в восемь звонил, сказал, разогревай ужин, скоро буду. Позвонить или нет? Вдруг уснула? Разбужу. Не-ет, она будет дожидаться, лифт слушать. Вот ещё один довод за сотовый телефон. Позвонил бы с Васнецова: “Мама, я на выезде, приеду поздно, не жди, спокойной ночи, целую, Саша”. Надо позвонить. Или?..»
6
30 декабря 1999 года. Четверг.
23.00 час. – 23.50 час.
– Проходите, Олег Геннадьевич, присаживайтесь, – начальник РУБОПа гостеприимно распахнул дверь, пропуская Рожнова в кабинет.
Рог помедлил и с неохотой шагнул через порог.
– Без адвоката я всё равно разговаривать не буду.
– Твое право. – Давыдов не умел долго «выкать». – Во-он туда к столу.
Рог расстегнул молнию на куртке, присаживаться не торопился. Доставление среди ночи в «шестой» отдел заведомо не сулило приятных сюрпризов.
«Какую поганку они на этот раз замыслили?»
Он согласился проехать с рубоповцами в милицию только потому, что находился под следствием. Над ним висели целых три статьи: «сто шестьдесят третья», «двести двадцать вторая» и «триста девятая». Вымогательство, незаконное хранение боеприпасов и принуждение потерпевшего к даче ложных показаний. Сразу после возбуждения дела следователь Самандаров задержал Рога на семьдесят два часа. Потом выпустил, не найдя понимания в прокуратуре. Спустя пару недель увеличил объем обвинения и закрыл. Почти месяц Рожнов провел под стражей. Ушлому адвокату удалось вытащить клиента, обжаловав арест в суде. Меру пресечения в виде заключения под стражу судья изменил на залог в тридцать тысяч рублей. Адвокат втолковал Рогу, что теперь тот должен быть предельно осторожным. Нужно вовремя являться к следователю, отвечать на его телефонные звонки, не уезжать из города без ведома следствия, не делать никаких поползновений в сторону потерпевшего. За любой его неосмотрительный поступок рубоповцы ухватятся, как псы, и снова поволокут в камеру. Ах, какой лютый скрежет ментовских зубов стоял в зале, когда судья распорядился выпустить обвиняемого Рожнова из клетки!
Наконец Рог уселся на простонавшем под его массой стуле с обтрепанной бордовой