Поэтому я предпочитаю определение «Дао». Конечно, естественен вопрос: а что оно скрывает за собой – предопределение, предназначение или предпочтение? Похоже, это смешение всего. И при его описании, мы можем увидеть – какой профиль, в какой исторический период проявляется ярче.
Конечно, эта идея далека от совершенства, но она, наверное, может предстать некой схемой, с помощью которой можно выпукло показать все, более или менее, значимые падения и подъемы рода человеческого. Отсюда, можно будет сформулировать наше суждение по тем же метафизическим категориям, но в другой оболочке, как карма, рок и судьба. Что дает возможность, конечно, несколько зыбкую, увидеть за «вещью в себе» важные феномены и приблизить нас к ответу на искомые вопросы.
При этом вряд ли можно говорить о каком-то одном роковом рубеже у пресловутого сказочного камня с пророческими надписями: «налево пойдешь…, направо пойдешь…, а если прямо, то…». Это было следствием цепи деяний, естественно, с особо значимыми судьбоносными звеньями, кстати, отдельные из которых в свое время могли казаться спасительными решениями. Возможно, это не только позволит приоткрыть лик феноменов, но и поможет определить траекторию, и понять скрытую логику движения земной цивилизации, на основании которых можно предсказать дальнейший ход событий и предпринять попытки повлиять на него.
Написав это, сам ужаснулся своей наглости и тут же оглянулся на современных историков, а они – народ весьма ревнивый и на всякого чужака, посмевшего приблизиться к их суровой богине Клио, смотрят с агрессивным подозрением. Для них – любимец публики Лев Гумилев{14} – вовсе не историк, а выдумщик всяких экзотических теорий на исторической ниве, впрочем, весьма оригинальный.
В своем тесном кругу, они не щадят даже своих «отцов» за их провинциальность и бессистемность, например, для них Николай Карамзин{15} – это «парикмахер», занимавшийся «подстрижкой» русских летописей в угоду имперским амбициям Александра I – победителя Наполеона, Плутарх{16} – создатель мифов о древних греческих и римских героях, Сыма Цянь{17} – дворцовый летописец, выполнявший царские заказы по утверждению идеологии ханьского превосходства, а легендарный Геродот – пересказчик анекдотов, услышанных им от случайных людей.
Поэтому стоит ли удивляться их ярости, когда на их пути оказывается дилетант. Приведу один пример – предостережение для самого себя.
Мурад Аджи – кумыкский интеллектуал, живущий в Москве, предстал лихим певцом наших общих предков – кыпчаков и неутомимым вояжером в столицы тюркских государств и автономий. Он – явная жертва шумного успеха поэта от истории Льва Гумилева. Но все величественные гиперболы и головокружительные гипотезы великого сына великих поэтов – Николая