Бук был добродушным, чуть полноватым человеком лет сорока, с гладкой кожей и вечными темными кругами под глазами, странно противоречившими сладостному выражению самих глаз. Он только глянул на Тенар и больше вопросов задавать не стал.
– Он пришел уже после того, как Огион умер. И сразу снова ушел, – пояснила она. – Он теперь больше не Верховный Маг. Ты это знал?
Бук кивнул.
– А ты не слышал, выбрали они там нового Верховного Мага?
Колдун отрицательно покачал головой.
– Недавно к нам заходил корабль с Энладских островов, но им ничего об этом не было известно, они говорили только о предстоящей коронации. Прямо-таки лопались от гордости! И похоже, все действительно складывается к лучшему. Если расположение магов чего-то еще стоит, тогда наш молодой король – очень богатый человек… И очень деятельный. Как раз перед тем как я ушел из Вальмута, туда из порта Гонт был прислан приказ, чтобы старейшины, купцы и мэр города с его советом собрались все вместе и решили, являются ли управляющие округами достойными и надежными людьми, ибо все они теперь находятся у короля на службе и обязаны выполнять его приказания и блюсти его законы. Представляешь, как этому был рад лорд Гено!
Гено был предводителем всех пиратов с Гонта, и уж в южной-то части острова все чиновники были у него в кармане.
– Но теперь кое-кто решил пойти против Гено, чувствуя поддержку самого короля. По большей части управляющих сменили, назначили пятнадцать новых, вполне достойных людей, которым платить будут из казны мэра. Гено, не дождавшись конца собрания, вихрем вылетел вон, на чем свет стоит кляня короля и обещая жестоко мстить. Новые времена настали! Конечно, не все сразу, но жизнь переменится! Жаль, что Мастер Огион не дожил до этих дней.
– Он дожил, – сказала Тенар. – Перед смертью он улыбнулся и сказал: «Все переменилось…»
Бук выслушал ее со своим обычным сурово-доброжелательным видом и медленно кивнул.
– Все переменилось, – повторил он.
Немного помолчали, потом он сказал:
– Малышка растет очень хорошо!
– Да, неплохо… Хотя иногда мне кажется, что дела могли бы идти и лучше.
– Госпожа Гоха, – сказал колдун, – если бы я, или любой другой колдун, или ведьма, или, осмелюсь предположить, даже волшебник посвящали бы ей все свое время и все свои волшебные силы, чтобы излечить ее от того, что с ней сделали, она и то не могла бы стать здоровее. Может быть, даже не смогла бы поправиться хотя бы настолько, как сейчас. Ты сделала не только все, что можно было сделать, госпожа моя. Ты сотворила настоящее чудо!
Она была тронута его искренней похвалой, и все-таки ей стало грустно; и она призналась ему, почему грустит.
– Этого мало, – сказала она. – Я не могу до конца исцелить ее. Она… Чем ей суждено быть в жизни? Что из нее получится? – Тенар поправила нить на кружащемся веретене – она пряла шерсть и только что сняла