ения животных: синтез когнитивной психологии, пришедшей на смену классическому бихевиоризму, и современной сравнительной этологии, активно разрабатываемой в современной зарубежной науке. Основные области исследования, положенные в основу структуры этого учебника, были очерчены еще в середине XX века основоположником сравнительной этологии и нейро-этологии Нико Тинбергеном. Это: эволюционная значимость приспособительного поведения животных; изучение механизмов регуляции поведения (соотношение генетически детерминированного и приобретенного поведения, сенсорно-перцептивных и мотивационных систем); индивидуальное развитие поведения; организация сообществ; коммуникации у животных и высшие познавательные способности, «не укладывающиеся» в рамки дихотомии «инстинкт – научение». Такая структура изложения учебного материала принята уже в течение полувека в зарубежных учебниках по данной дисциплине, ряд которых был издан в нашей стране (учебники «Поведение животных» изд-ва «Мир»: Р. Шовен, 1972; Р. Хайнд, 1975; Д. Дьюсбери, 1981; О. Меннинг, 1982; Н. Тинберген, 1969 и 1985; Д. Мак-Фарленд, 1988). У отечественного читателя, привыкшего к достаточно строгому подходу в отношении определения
предмета исследования, при чтении зарубежных книг по поведению животных создается двойственное впечатление: с одной стороны, присутствует общепринятая структура изложения, единство терминологии, цитируемых подходов и экспериментальных исследований, а с другой стороны, остается не ясным, что же является
предметом изучения: эволюция приспособительного поведения (предмет сравнительной этологии), физиология нейро-гуморальных и сенсорно-перцептивных систем, физиология высшей нервной деятельности, когнитивные способности животных? Ответ мы находим в первой главе данной книги: автор определяет
предмет сравнительной психологии как синтетическую науку о
поведении животных, в которую входит тщательное описание феноменологии, приспособительной значимости поведения и его эволюция (сравнительная этология), с одной стороны, и изучение механизмов поведения (инстинкт и научение, нейроэтология и физиология сенсорно-перцептивных систем и ВНД) – с другой. Нельзя не согласиться, что в качестве комплексной науки о
поведении животных – это приемлемый и, видимо, перспективный подход. Однако в этом случае Н. Хейс следует старой и неоднократно оспариваемой в психологии парадигме бихевиоризма, принимающего
поведение в качестве не только
объекта, но и
предмета исследования психологии. Таким образом, мы не только вновь сталкиваемся с не потерявшей до сих пор актуальности проблемой
определения психики как предмета психологии, но и касаемся одной из самых сложных психологических проблем, «закрытой» еще в XIX веке с появлением «объективной психологии»: интерпретации
субъективного мира животных, не поддающегося объективному исследованию. В последних главах книги Н. Хейса уже затронута эта проблематика, но до целостной теоретической концепции в этой области психологии, видимо, еще далеко. Для этого, как минимум, надо договориться о том, что такое психика, и разрешить разногласия по поводу не только терминологии (что такое
психика, душа, деятельность, субъективность), но и возможности применять эти понятия в эволюционном контексте. А это означает разработку целостной концепции эволюции психики или, другими словами, – очередное обращение к поиску «общепсихологической теории», периодически возобновляющееся в психологии. Видимо, возврат к этим проблемам будет происходить еще неоднократно, и еще не раз появится повод вспомнить слова Л. С. Выготского о том, что предмет психологии – психика – это самое сложное, что есть в мире. В настоящий же момент книга Н. Хейса представляет с самых современных позиций целый ряд проблем, необходимых для продвижения в понимании психики животных. Ведь именно психика в целом является механизмом регуляции поведения, поэтому, планомерно изучая различные аспекты этой регуляции, мы неуклонно продвигаемся к более полному и глубинному знанию о самой психике.
Построение учебника Н. Хейса отличается четкостью изложения, представлением большого спектра исследований и научных парадигм. Четко прослеживается позиция автора, основанная на строгой научности, добросовестности и объективности в изложении учебного материала: представлены альтернативные взгляды, вплоть до «поп-научных» (удачное определение автора!), причем последовательно выдержана критика не только этих последних, явно не строго научных воззрений, но и вполне «солидных», но допускающих различные «уклонения» от строгой доказательности, например игнорирование данных, не укладывающихся в собственную теорию, а также некритичного следования традиционным, общепринятым научным парадигмам (например, канону Ллойда – Моргана). Все это очень полезно для обучения студентов и воспитания их научного мышления.
Общей особенностью книги является известное расхождение с принятой в отечественной психологии терминологией. Особенно это касается таких понятий, применяемых относительно психики и поведения животных, как «понимание», «категоризация опыта», «символическая коммуникация», «формирование понятий» и т. п. Однако этими терминами обозначаются именно те феномены, которые наиболее трудны для интерпретации и их объяснение требует тщательного концептуального анализа, а возможно, и пересмотра используемых в психологии категорий и их применения
