Мама часто рассказывала об ужасах, с которыми ей пришлось столкнуться: она повидала не мало крови и смертей…
По истечение двух лет папа получает ранение ноги, и его, раненного, привозят домой. К этому моменту его молодая жена и тёща возвращаются из эвакуации, и они начинают жить в маленькой комнатушке в доме одной из бабушкиных сестёр. А через некоторое время на свет появляется Маша…
…Она остановила взгляд на фотографии, которую знает с детства, потому, что на ней тоже изображена мама с дочкой, но теперь это сама Маша, на руках у своей мамы. На старом, серо-жёлтом потёртом фото – измождённая молодая женщина с новорожденным ребёнком на коленях. В глазах женщины невыразимый страх и скорбь. Руки, повисшие вдоль истощённого тела, встретились на платьице здоровенькой, с удивлённо открытыми глазками-пуговками и пухлыми щёчками, девочки. Всё выражает полное несоответствие с привычно – банальным представлением лучезарно – безоблачного материнского, да и любого другого человеческого счастья.
Маша поймала себя на мысли: «Появлении ребёнка на свет – счастье ли это? Осуществление ли мечты? Кульминация высшего человеческого назначения? Венец любви?» Маша вглядывалась во впалые глаза болезненно-худого маминого лица и не прекращала спрашивать себя, её: «Счастье ли это? А что, если – нет?»
Молодая девушка, только что пришедшая с фронта, не успев отдышаться и осмотреться – война ещё не окончена, и она, по собственной воле или нет, ждёт ребёнка. «Война украла у меня молодость», сетовала она на протяжении всей своей жизни. Эта ужасающая правда искалечила жизнь не одному поколению. Так почему же сразу рожать, в неизвестность и нищету? Ей только 22 года, в ней всё: молодость, красота! А главное: так хочется начать жить, дышать, стряхнуть с себя тяготы страшной войны, участвовать в возрождении новой жизни, восполнить то, что потеряно… И, как бы ей хотелось танцевать и очаровывать! Но нет: она ждёт ребёнка…
Маша пыталась провести нить от не осуществлённых маминых желаний и надежд до состояния внутреннего конфликта, руководившего в последствии всеми узловыми жизненными ситуациями, который и вызвал у неё протест, как форму поведения и реакции на окружающую действительность.
Так или иначе, сама жизнь подсказывала и показывала пути выхода из гнетущей темноты войны и после неё: выжить, во что бы то не стало – выжить!
…Папа вскоре получил хорошую работу пианиста в достойном учреждении, в столице; он вынужден был уезжать туда каждое утро и к вечеру возвращаться в тот городок, в ту «лачугу», где началась их до-