Плавно перехожу к ускорению, но змеюка-мать набрасывает на меня сеть-парализатор. Сбрасываю её вместе с моим энергетическим коконом. Жених пытается избавить меня от покровов невесты. Если ему это удастся, меня объявят его женой. Направляю вихревые потоки на кончики моих одеяний, прочно связывая их между собой. Из завихрений к небу поднимается смерч, затягивая в себя всю семейку. Знаю, это не надолго. В их арсенале ещё масса трюков и уловок. Я могу применить магию мгновенного перемещения, но надо точно знать куда. С этим сложно. Кроме дворца я нигде не бывала. Разве только дальний уголок крыши. Мой тайный уголок, куда сбегала общаться с птицами. Использую этот ход. Уж лучше, чем ничего.
Оказавшись на крыше, лишаюсь своих носилок. Пытаюсь сбросить с себя лишние покрывала, но запутываюсь в узелках. Ощущаю мощь волнующей энергии. Тот, кто приближается ко мне по небу, не пугает, напротив притягивает и внушает спокойствие. Узнаю шум крыльев. Это Орёл, мой компаньон по крыше. Каждый раз, поднимаясь сюда, я видела его то парящего высоко в небе, то сидящего на самой высокой точке. Неужели это он обладает такой мощью магии, теплой и нежной. Рядом со мной опускается невидимый через плотную ткань Орёл. Но не крылья касаются, а руки, снимая с меня слой за слоем верхние покрывала. Наконец последняя вуаль падает с моего лица. Перед собой вижу того, кто сняв с меня покровы невесты, по обычаю стал моим мужем.
Сон не прерывается. Он возвращает мне память о счастливой жизни рядом с моим мужем, моим любимым мужчиной. Сан Кэнсин Лисаэль – горный дух, птица, среди его имён также Токсури – орёл и Бульсаджо – феникс. И он же в современной жизни Константин Сон.
Глава 4. Ирбисом быть хорошо, а человеком – лучше
Сон увлёк меня в такие глубины, что проснуться я смогла только к обеду. Чувство сильного голода заставило сразу отправиться на кухню. Солнцу удалось пробить значительную брешь в низких тучах. Свинцово-черное обрамление на контрасте оттеняло золотые лучи, упирающиеся в западный склон долины. Ирбис отметил необычность явления природы, но его больше волновал вопрос чем бы задобрить урчащий живот. Как же хочется яиц, любых – жареных, варёных, сырых. А не заглянуть ли по пути на птичник? Он немного в стороне, за рекой. Перемахнув по мосту через реку, Ирбис устремился к зоне подсобного хозяйства. Яички накопились в ячейках под гнёздами. Их давно никто не выбирал – некому. Первая попытка добыть желаемое следовала пословице – «Видит око, да зуб неймёт». Яйца были как на ладони, стоило только протянуть руку. И лапа доставала их и выкатывала до края ячейки. Потом следовал неизменный шлепок на пол. Надежда разбивалась