Отъехали от Калинина, и застучал под колесными парами железнодорожный мост через Тверцу. Посмотрел я в окно, и сердце замерло, скованное необыкновенной грустью. Вдали виднелось то самое место, где совсем недавно, ну может недели две назад, мы купались и загорали с Галиной. Что теперь ожидало нас? Долгая ли разлука или разлука навсегда?! На этот вопрос я не знал, да в тот момент и не искал ответа. Всё пустил по воле волн, или, лучше сказать, по реке жизни, которая ещё только разливалась, соединяясь с другими реками и, порою, натыкаясь на пороги.
Бологое… Думал ли я ещё несколько месяцев назад, ранней весной или даже ещё зимой о том, что попаду в этот городок не случайно, на несколько дней, а для службы на несколько лет – не в сам конечно, городок, но так уж расположена была часть, куда получил направление, что Бологое играло в жизни офицеров важную роль. Всё же райцентр. Несколько месяцев назад привозил я сюда бронетранспортеры старенькие, Бтр-40, для съёмок фильма «Проверка на дорогах», кажется, написанный по книге «Операция «С Новым годом».
Ну а броники эти долгое время приспосабливали для съёмок фильмов под немецкие, разрисовывая крестами. В войсках они уже мало встречались, да и вообще забываться стали. Пришли им на смену БРДМ, боевые разведывательно-дозорные машины, гораздо более совершенные, к тому же плавающие. Заменили и БТР-152 на БТР-60П, то- есть, плавающий. Затем БТР-60ПБ. «Б» – значит не только плавающий, но и башенный.
Приказано было доставить броники в Бологое и сразу вернуться в полк.
Броники… Я как-то произнёс, это слово, там, на съёмках, а кто-то из киношников схватил ручку и воскликнул:
– Ой, как вы сказали? Броники? Дайте запишу.
И записал в блокнот. Фольклор военный!
Комбат, который был там с солдатами, выделенными для обеспечения съёмок, меня в Бологое оставил. Выполняется последнее приказание, даже если вернуться приказал командир полка, а оставил комбат.
Ну что ж. Поселились в вагончике на запасных путях. Помню, как снимали сцену, когда наш разведчик стрелял с вышки, а потом ронял пулемёт, и тот падал снег. А ствол разгорячённый, шипел. И пар над ним поднимался.
Долго не получалось. Да и снег уж почти стаял на путях. Пригнали пожарные машины и стали пеной снег изображать.
Комбат был из старых, настоящих комбатов, которым дальше уже дорога по возрасту и образованию закрыта, но опыт колоссальный. Вот и дослуживал до выхода в запас. Только выпивал много. А там и не с кем. Был с ним один двухгодичник лейтенант Герасимов, кажется,