Оливия дергает бровью.
– Серьезно? – спрашивает она, думая в этот самый момент о том, что Блейз прав на все сто процентов. Она искала повод, чтобы расстаться с ним, и Мейси любезно предоставила ей этот повод в форме…
Стоп, хватит.
Так или иначе картина достойна тысячи слов.
Блейз перекидывает ногу через седло мотоцикла, и боль сожаления режет грудь, но не настолько сильно, чтобы окликнуть его и вернуть или признать свою ошибку.
– Забыл свои вещички, – кричит Эмбер.
– Да. Я там все сложил. – Блейз застегивает ремешок шлема. – Вернусь попозже на пикапе. Вы их не трогайте. – Он опускает визор, газует, спугивая стайку черных дроздов, рассевшихся на высоченной сосне по ту сторону улицы, и, показав Оливии средний палец, срывается с места.
Она шумно выдыхает. Уехал. Свободна.
Оливия убирает со лба длинные, цвета корицы локоны, откидывает их назад и поворачивается к подруге. Взгляды встречаются. Эмбер поднимает брови.
– Что? – сердито рявкает Оливия.
Эмбер поправляет растрепавшийся «хвост» и подливает в бокал вина.
– Ты думаешь, он говорил правду? – задумчиво произносит Оливия.
Ее давняя, с первого курса колледжа, подруга отпивает вина.
– Что я думаю, то неважно.
Оливия садится рядом с ней на ступеньку.
– Он говорил правду.
– Ага.
Оливия вытягивает ногу, достает из переднего кармана узких джинсов одну-единственную сигарету «Мальборо» и зажигалку. И то и другое приготовлено заранее. Она знала, что захочет закурить после его отъезда. Дрянной этой привычкой Оливия обзавелась в Сан-Франциско, где работала по семьдесят и больше часов в неделю. Иногда сигарета помогала снять напряжение там, где с этим не справлялись ни секс, ни спортзал. А тут еще и ее давний кошмар вернулся. Хорошо, что сон у нее не в числе приоритетов.
Оливия щелкает зажигалкой, затягивается и, почувствовав нерешительность Эмбер, выпускает в ее сторону длинную струйку дыма.
– Выкладывай.
Эмбер вздыхает.
– Знаешь, Шейн такой идиот… – Ее глаза вдруг оживают. – Посмотри-ка вон на ту машину.
Оливия поворачивает голову. Прямо за лужайкой подкатывает к бордюру и останавливается едва ли не впритык с красной «теслой» Эмбер новенький, сияющий лаком двухдверный «линкольн континенталь». Сидящая за рулем пожилая женщина подается вперед через приборную панель, и ее кресло скользит едва ли не к самому рулю.
– Вау, – восхищенно комментирует Эмбер. – Новехонькая. ’77 или ’78?
– Что-то вроде этого, – рассеянно кивает Оливия, стараясь рассмотреть пассажиров голубого старичка. На переднем сиденье – парнишка лет четырнадцати. Возможно, внук женщины за рулем. Оба, ничуть не смущаясь, разглядывают Эмбер и Оливию через открытое окно.
– У вас тут дворовая распродажа? – спрашивает женщина.
Эмбер отрывисто смеется.
– Забирайте все. Оно ваше, – негромко, чтобы слышала только подруга, бормочет она.
Оливия