А тут конец работе – батюшка позвал кино смотреть. Фильм о монастыре. Содержание не запомнила – нога сильно болела. Когда все встали, она встать не смогла – нога сильно опухла, не помещалась в тапочке. Батюшка спросил:
– Оксана, почему не встаёшь?
– Сейчас…
– Что с тобой?
– Да так, ничего особенного, сейчас пойду.
– Ну-ка показывай ногу! Посмотрел, ахнул, засуетился. Обработал рану, потом принёс пузырёк с душистым маслом, сказал тихо: «Миро от Гроба Господня, на крайний случай берёг». Бережно капнул, помазал крестообразно.
Утром заглянул: как нога? Старенький батюшка, седой весь, добрый. Имя, жаль, не запомнила. Подвигала ногой – никакой боли, никакой опухоли.
– Слава Богу! Мы с отцом иеродьяконом всю ночь за тебя молились… Слава Тебе, Боже наш, слава Тебе!
Да, монастырь – это хорошо, особенно, если этот батюшка ещё жив…
Только не сможет она в монастыре, там работать нужно, а из неё сейчас работница плохая. А вот в дом инвалидов – это нет. Это лучше сразу к Ленке.
– Центр города. Кто не оплатил – оплачиваем проезд!
Валентина встретила ласково, с улыбкой, повела к директору. В кафе – уютно, прохладно, пахнет вкусно. Мягкий баритон грустил:
Не бродить, не мять в кустах багряных
Лебеды и не искать следа-а-а.
Со снопо-о-ом волос твоих овся-я-я-ных
Ото-сниилась ты мне навсегда-а.
Эх, приняли бы сюда, глядишь, Ксюха бы поздоровела, поправилась…
Директор, Вера Николаевна, оказалась милой, обаятельной женщиной лет пятидесяти. Разговаривала по-доброму, расспрашивала заботливо:
– Какое у тебя заболевание?
– Порок сердца. Я работаю! На стройке работала! Могу работать, испытайте меня!
– Подожди, а пенсию по инвалидности ты получаешь? Сколько? Да… С такой пенсией прокормиться трудно. Да ты и не умеешь, наверное, прокармливаться… Готовить умеешь?
Ксюха улыбнулась, смутилась. Готовить она не умела – не доводилось. Пельмени отварить – и то не знала как. Чай могла заварить, хлеб порезать, бутерброд сделать. Или молока кружку… Есть захотелось…
– Я так и думала. Ни готовить, ни экономить, ни правильно пенсию расходовать…
Да, эта Вера Николаевна просто насквозь видит… Пенсии действительно не хватало – так, чтобы и на одежду и на еду. Получалось либо сапоги прохудившиеся поменять, либо на прокорм оставить. Хочешь – ешь, хочешь – одевайся. Одежды у неё особо не было: кроссовки, куртка. Они все так ходили. Платьев никогда не носила. Экономить тоже не умела.
– Пенсию-то не отбирают у тебя?
– Не… Отбирать – не отбирают. Взаймы часто просят.
– Хм… просят… А отдавать – отдают? Ксюха молчала.
– Что ж, давай попробуй, поработай – посмотрим, что получится…
Вышла из директорского кабинета счастливая. Встала в прорезиненном фартуке к мойке.