– Ох ты Господи! – тихо прошептал этот человек в рясе на греческом и перекрестился, невольно отпустив дверь и оказавшись в густом полумраке. Ведь он заметил совершенно пустую постель и потухшую лампадку.
– Бог тебе здесь не поможет… – тихо произнес раздраженный Ярослав, скользнув вдоль стены и зажав ему рот рукой. На греческом сказал. Чисто. Правильно. И очень удачно.
Бедный деятель в рясе отчаянно закричал, несколько раз дернулся и начал оседать на пол. И сразу же зажурчало, запахнув характерно.
Ярослав раздраженно отпихнул малахольного, отчего тот рухнул на тесаные доски, и, подняв ценную чистую бумагу, положил ее к записям. Чтобы растекающейся лужей мочи не подпортило.
Крик был приглушен, но его все равно услышали. Как и звук падающего тела. Поэтому, когда Ярослав открыл дверь, у нее уже находились пара дружинников и Кассия.
– Что это за малахольный?
– Кто?
– Этот. Слабый духом. Чуть что – в беспамятство. И зачем вы бумагу переводите на всякие глупости?
– Сынок, ты себя хорошо чувствуешь? – с участием спросила Кассия, хотя в ее голосе чувствовался какой-то подвох. Неуверенность, что ли. Да и дружинники смотрели на Ярослава странно. Кстати, дружинники были из греков, что ему оставили. Мама явно не доверяла остальным.
– Что случилось? – раздраженно спросил он.
– Ты… ты ведь себя хорошо чувствуешь?
– Хочу до уборной и поесть. А еще уже подышать воздухом. Кто вообще додумался в таком маленьком помещении столько свечей жечь? Вы меня прокоптить хотели?
– Сынок… – тихо произнесла Кассия. – А где твой крест?
– Крест? – удивился Ярослав и посмотрел на свою грудь. – Нет. Странно.
Она медленно подошла и неуверенной рукой перекрестила нашего героя. Он чуть наклонился к ней и голосом заговорщика спросил:
– Дымлюсь?
– Ты шутишь?!
– А ты?
– Я?
– Кто догадался записывать тот бред, что я в беспамятстве болтал? Зачем вы на это ценную бумагу переводили? Я каждый лист берегу, а вы на глупости сколько их перевели!
– Ты так странно говорил…
– Я ядреный как кабан, у меня есть мой баян, я на нем панк-рок пи**ню, не найти во мне изъян? – произнес на современном русском языке Ярослав.
– Да-да. Очень похоже. Что это?
– Грубоватые стихи.
– Твои? На каком это языке?
– На этом языке еще никто не говорит.
– Что? Я не понимаю.
– А и не нужно. Вот сюда, – постучал он себя по голове, –