Пансионат (не)благородных девиц. Галина Милоградская

к плотно сомкнутому анусу и начал медленно вводить его внутрь. Пальцы на ногах Бель невольно подогнулись, она впилась руками в края пуфа и шумно задышала.

      – Мисс Уоллиш, как вы себя чувствуете? – спокойно поинтересовался профессор, будто не его рука сейчас непрерывно направляла член глубоко в неё.

      – Хо-хорошо, – напряжённо ответила Бель, глядя в потолок широко распахнутыми глазами.

      – Врёте, – беспощадно констатировал Кокс. Движения ускорились, теперь член почти полностью скрывался в ней и практически до конца выходил наружу. Бель начала постанывать, можно было заметить, как напрягаются мышцы на её ногах. Её пальцы потянулись к лобку, но профессор перехватил руку и покачал головой.

      – Как я и думал, вы не сможете кончить без дополнительной стимуляции. Это не плохо, так бывает практически со всеми, но наша задача убрать этот барьер. Не сразу, конечно.

      Он извлёк член, бросил его в стоявшую неподалёку пустую коробку и бросил:

      – Поднимайтесь. Следующая мисс Грейс.

      Кэрри смотрела, как Зои занимает место Бель и тихо радовалась, что избежала сегодняшнего урока – лежать на спине было пока неудобно. Но потом вспомнила, что вечером её ждёт наказание, теперь уже у профессора Кокса, и мысленно застонала.

      К концу урока профессор раздал всем домашнее задание, приказав мастурбировать, занимаясь аналом с выданным профессором Смитом реквизитом, но, прежде чем уйти, посмотрел на Кэрри и произнёс:

      – А вас я жду через час после ужина, мисс Дайвенпорт. Четвёртый этаж, левое крыло, вторая дверь справа.

      Кэрри обречённо вздохнула и опустила глаза. Вляпалась, нечего сказать.

      Кэрри ждала урока с профессором Смитом, замирая от неопределённости. Как смотреть ему в глаза, что говорить, как себя вести? Между ними словно возникла связь, прочная и порочная. Никогда ещё Кэрри не испытывала ничего подобного: интерес, замешанный на чувстве принадлежности конкретному мужчине. Но тут же, словно ведро холодной воды, пришло осознание, что ей он не принадлежит и принадлежать никогда не будет. Сколько учениц побывало в его комнате? Скольких он наказывал так же, не проявляя и искры заинтересованности? От этой мысли стало неожиданно грустно. Кэрри так задумалась, что прозевала, когда он вошёл в кабинет, не заметила даже, когда встал прямо напротив. Вздрогнула, почувствовав знакомый аромат, и вскинула глаза, встретившись с непроницаемым ледяным взглядом.

      – Вы где-то очень далеко, мисс Дайвенпорт. И, слышал, умудрились получить новое наказание?

      – Простите, – вдруг пролепетала Кэрри, не узнавая саму себя.