– Простите, я думал, что вы тоже нас боитесь,– сказал встречавший, которого Гурилин узнал по фотографии. Это был старший пилот Рашид Камалетдинов.– Как эти врачи с «Посейдона».
– А чего я должен был бояться?
– Дышать одним с нами воздухом, – объяснил пилот.– Сами понимаете: карантин. Мало ли какую космическую заразу мы оттуда притащили.
– Я не боюсь,– сказал Гурилин, слегка покривив душой; он волновался.
Впервые он ощутил волнение как только на экранах «Орбитера» появился корабль: громадная, чуть приплюснутая пятигранная пирамида с утолщением в передней части, напоминавшим раструб древних пистолетов. С трех сторон километровой пирамиды вырастали широкие плоскости, несшие стабилизирущие вспомогательные двигатели в дополнение к четырем основным «крейсерским» и главному «толчковому», расположенным в торце пирамиды. Волнение его усилилось, когда начальник станции связался со звездолетом, и на одном из экранов возникло изображение мужчины с посеревшим осунувшимся лицом.
– Слушаю вас,– сказал он негромко.
– К вам гости, Борис.
– Опять врачи?
– Нет, э-э-э…
– Эксперт,– подсказал Андрон.
– Да, эксперт с Земли. Примете?
– Пожалуйста.
– Так мы высылаем бот?
– Как хотите,– экран погас.
– Вы должны понять его состояние,– извиняющимся тоном сказал начальник станции.– У каждого из нас на его месте оно было бы не лучшим.
– Как он погиб?– сказал Андрон.
– Кто? Бергер? Понятия не имею. И никто этого не знает. В том-то все и дело, что он не погиб, а исчез без следа. Даже кажется, скафандра не прихватил. Потому-то они и вернулись с полдороги.
Затем инспектора облачили в скафандр и проводили в подвижный пристанционный модуль, сокращенно именуемый реаботом. Это сооружение внешне смахивало на прозрачную кабину вертолета, подвешенную между двух веером расходящихся хвостов с реактивными двигателями. Полет продолжался около получаса, но еще примерно столько же пилот маневрировал, пытаясь подойти к люку звездолета с удобной точки, и Гурилин получил возможность рассмотреть корабль со всех сторон. Раструб впереди оказался и в самом деле громадной, около двадцати метров в диаметре воронкой угольно-черного цвета, на дне которой, как в жерле вулкана, что-то пламенело. Прожектор реабота выхватывал из тьмы отдельные конструкции, далеко разбросанные решетки антенн, но все же большая часть корабля пряталась в тени, периодически разрываемой вспышками алых и синих сигнальных огней.
– У нас разные стыковочные блоки,– бросил пилот, не отрывая взгляда от инфраэкрана, на котором контуры «Лаланда» вырисовывались более или менее четко.
– Что?– встрепенулся Андрон.
– Я говорю: вы сможете перепрыгнуть?
– Как?
– Резво. Я подгоню машину к люку, вы откроете дверцу, оттолкнетесь ногой от порога и прыгнете.
– Куда?
– Туда, в шлюзовую. Видите, прямо над ней навис