Но Владимир Георгиевич заартачился: гоните, говорит, Зоя Васильевна, этого дебилоида куда подальше. Он мне носит и носит эти шпроты из «Пятерочки», а мне их нельзя, и еще неизвестно, на каком машинном масле эти шпроты приготовлены. И еще, говорит, он мне весь паркет вымочил своим дебильным мытьем. И задолбал дебильными разговорами.
Я, говорю, Владимир Георгиевич, в первую очередь хотела бы пожелать вам терпения, души… Она есть у вас, и большая… В которую вселяется столько невзгод… Которые вы, тем не менее, успешно перерабатываете… Потому что в ваших многодневных буднях, соприкасаемых с болью… А он меня по-матерному! Я вложила в него свои кропотливые руки. Я его здоровье сохранила, приумножила и приоблагодетельствовала! А он по-матерному!!! Лучше бы как раньше ругался, как сынок мой старшенький!!!
Не сложится у нас с Владимиром Георгиевичем, ох не сложится. Поставлю начальству на вид несогласное поведение подопечного, и пусть ему вместо меня дадут какую-нибудь молоденькую цацу, которая будет целыми днями ногти красить и по телефону трещать. Как поживет с ней с недельку голодный да неумытый, еще заплачет обо мне. Да поздно.
Но все-таки сердце у меня доброе, жалостливое. Перед тем, как передать Владимира Георгиевича молоденькой цаце, я к Леше-то зашла, попросила, чтобы он уж не забывал старика по-соседки. Леша обещал. Неплохой он в общем паренек, за что его так Владимир Георгиевич невзлюбил, старый хрыч. Напоследок сказала Леше, чтобы он зашел к нам в соцзащиту. Там, я слышала, действует программа для молодых. Помощь в оказании квартир.
19
– Владимир Георгиевич, зря вы так! Я к вам всей душой! Вспомните, сколько я вам продуктов одних перетаскал. Не говоря про уборку и прочую помощь по хозяйству.
– Лешенька, спасибо тебе огромное! Оставь пакеты в прихожей, и можешь идти.
– А как вы один со сломанной ногой будете?!
– Зоя Васильевна сказала, что пришлет мне молоденькую цацу с телефоном и ногтями. Так что не волнуйся, не пропаду.
– Но она же, наверное, ничего не умеет, не знает! Как что делать, как вас поднимать, когда в туалет, или как яичницу делать, чтобы желтки не разбились! Как вы любите! Сейчас вы одну ногу сломали, считай, повезло! А если что более серьезнее со здоровьем? Гипертонический кризис?!
– Криз, Леша, а не кризис. Ты скажи, чего ты так ко мне прицепился? Зачем сюда ходишь? Тебе квартира моя нужна после моей смерти? Так не будет никакой квартиры. Я уже написал завещание на свою дочь. Они с мужем в Мурманске живут, со своим ребенком и двумя кошками. И будут не прочь переехать в Москву.
– Владимир Георгиевич, как вам не стыдно такие слова! Я всей душой! Вижу вашу старость по-соседски. Соседи как-никак. Продукты вам носил. Полы мыл. А вы теперь квартирой попрекаете! Имейте совесть!
– Ладно, ладно, Алексей. Не кипишуй.
– Сами вы не кипишуйте!
– Ты хороший парень,