– Вот это мы с тобой в передрягу попали дружище, – он озирался, словно пытаясь определить, не подслушивают ли их.
– Ну, да.
Кратов не понимал, о чем говорит собеседник, и, смущенно улыбнувшись, посмотрел тому в глаза. Гэрриоун сверлил его взглядом, надеясь выцепить хоть проблеск поддержки и понимания. В ответ на отсутствие нужной реакции на его лицо легла тень разочарования.
– Ты нихрена не въезжаешь. Да?
Кратов смотрел на него встревоженно. В облике Гэрриоуна было что-то угрожающее. Его немного лихорадило, и казалось, что он чем-то одержим.
– Честно? Нет, – ответил он Гэрриоуну.
– Ты нихрена не помнишь из последних нескольких дней? Не этих двух. Раньше.
– Почему не помню? – удивился Кратов, – Все было как обычно, мы работали и…
– Нихрена ты не помнишь! – перебил его собеседник.
Он продолжал пристально смотреть на него своими голубыми глазами, словно пытался что-то отыскать в сознании товарища.
– Может, тебе говорит что-нибудь название “Машина”? Может, тебе о ней что-то рассказывал Ясер, – Гэрриоун лихорадочно вглядывался ему в глаза, пытаясь уловить малейшие проблески понимания.
Кратов почувствовал странную иррациональную тревогу, когда услышал это слово. Ему хотелось сжаться в точку, убежать, исчезнуть при упоминании этого объекта. Однако он не мог понять, почему оно вызвало такой эффект, несмотря на то, что он не мог вспомнить, что оно значит.
– Нет, – ответил он.
Гэрриоун закипал. Напряглись желваки, лицо стало жестче, словно окаменело, взгляд стал еще суровее. От него исходила ощутимая угроза, которую было тяжело не заметить. Кратов понял, что опасается этого человека. Казалось, что он вот-вот накинется на него и растерзает голыми руками.
– Вот же сволочь! – наконец прорычал Гэрриоун.
Он оглянулся в дальний угол и послал гневный взгляд в сторону, где сидел Ясер. Резко повернувшись обратно, мужчина выпалил взволнованным заговорщическим тоном, периодически поглядывая по сторонам:
– Короче, дружище, здесь творится какой-то пиздец. Это ужасное место. Понимаю, что тебе так не кажется, но это так. Поверь мне, дружище. Ты просто всего не видел, а даже если и видел, то хрен вспомнишь. Здесь проходит какой-то странный эксперимент, и этот эксперимент надо заканчивать к хуям. В чем суть, я не в курсе, и разбираться не хочу. Мне хватает того, что я видел и знаю. Короче, эксперимент. И в нем замешаны люди. Мы. Все мы! Все, кто сидит в этой сраной столовой. Эта ебучая Машина, или как ее там, для чего-то использует нас, и это явно не приятная процедура. Почему? Потому что люди бы так себя бы не вели, получая удовольствие. Их не надо было бы силком туда тащить, они бы сами бежали радостно, как пьянчужка в паб, заведись у него деньги.
Вместо этого людей притаскивают силком и запирают в этом чертовом лесу. Полночи люди там корчатся, мучаются, стонут,