– Я не буду пить.
– Почему?
– Мне нельзя.
– Ерунда. – Отмахнувшись, мужчина поставил локти на стол и, переплетя пальцы, упер в них подбородок. – Доверься мне, Ева. По крайней мере сегодня. Обещаю, тебе понравится.
– Только сегодня?
– Для начала. А там будет видно.
– Знаешь, а ведь двенадцать лет назад я тоже доверилась… и семь лет назад тоже доверилась… – Отзеркалив его позу, вопросительно приподняла брови. – И что мне это дало?
– Что?
– Паранойю, стервозность, седину и одиночество.
– Седину? – Неуловимо нахмурившись, демон внимательно присмотрелся к моим волосам. – Не вижу.
– Конечно. И не увидишь. Я хожу к очень грамотному специалисту. Ловкость рук – и никакого мошенничества. Век продвинутой косметологии творит чудеса…
– И много у тебя седых волос?
– Это актуально?
– Да. – Серьезно кивнув, мужчина твердо повторил: – Это очень актуально.
– Много.
– Насколько много?
– Тебе в штуках?
– В процентах, если можно.
– Девяносто девять. – Тема была достаточно неприятной, и я, не выдержав, отвела взгляд. – Что это меняет?
Хотя может, уже и сто… Последние пару лет я седела практически на глазах. Лишь дорогая краска каждые три недели да мастер Евгения спасали меня от депрессии по этому поводу. Теперь я знаю причину, но вряд ли это поможет моим волосам вернуть цвет.
– Слишком много. – Недовольно потерев подбородок, мужчина ушел в свои мысли и вынырнул из них лишь тогда, когда неожиданно быстро принесли салаты и бутылку красного вина. – Ладно, разберемся. Ну что, за встречу?
Я лишь немного пригубила и тут же отдала должное салату из морепродуктов. Вкусно… Впрочем, неудивительно. Цены тут – мама не горюй.
– Расскажи о себе.
Ну а что, молчать? Судя по его вопросам, он обо мне знает все и даже больше.
– Например?
– Социальное положение, финансовое состояние, – достаточно язвительно закончила я и усмехнулась: – Имя?
– Иеррнат Прибрежного региона. – Загадочная усмешка, он ждет, что я отвечу.
А вот и отвечу.
– Вот веришь, нет, ни о чем не сказало.
– Верю. – Усмешка становится шире и загадочней, а в глазах мелькают странные тени, делая их уже не человеческими, а теми, что были вчера. С вертикальным зрачком. Звериными. Демоническими. – И знаешь, я этому рад. Иначе снова бы визжала, в обмороки бы падала…
– А тебе бы все смеяться надо мной.
– Могу извиниться.
– Внимательно слушаю. – Отложив вилку в сторону, я с интересом наблюдала, как он также откладывает в сторону столовые приборы, вытирает пальцы и губы салфеткой, поднимается со своего места, чтобы, встав на одно колено и уверенно завладев моей ладонью, проникновенно заглянуть мне в глаза.
– Милая моя, большая и чистая? Прости. Каюсь. Грешен.