Солнце шло на закат. За окном начинало темнеть. Из палаты вышла молодая женщина-врач и подошла ко мне чтобы поддержать. Я со страхом в глазах спросила ее тихим волнующим голосом: «Он жив?» И я боялась услышать ответ на свой вопрос…
«Да, да, он жив» – сказала она ободряющим тоном и погладила меня по плечу. Из меня снова вырвались слезы, они без остановки текли по щекам огромными ручьями, словно горная река неслась вниз с большой высоты. Это было невыносимо осознавать, что твой сын на грани жизни и смерти, что ты стоишь в коридоре одна и рыдаешь, никого рядом нет, одна в чужой стране, один на один со своим горем.
Вышел лечащий врач, остановился напротив меня, и я поняла, что надо успокоиться. Он готовился сказать мне что-то очень важное. Увидев, что я уже настроилась воспринимать информацию, он начал объяснять: «Состояние у ребенка критическое. Агрессивное лечение, как мы предупреждали, негативно отразилось на лёгких, и он не может самостоятельно дышать. Мы временно подключили экстренную систему вентилирования лёгких, необходимо перевезти его в палату интенсивной терапии в госпиталь имени Святого Луки. Я уже связался с доктором Араки, она нас ждет. Быстро собери вещи надо ехать как можно скорее.»
Сэма переложили на носилки. «Его усыпили с помощью медикаментов, чтобы можно было принудительно очистить от крови лёгкие и подключить его к искусственному вентилированию», – пояснил мне доктор. Я прошла в палату, быстро оделась и собрала сумку, обычно я ее даже не разбирала полностью.
Целая бригада врачей и медсестер шли вместе с нами к машине скорой помощи. Сэма на носилках погрузили, потом зашли врачи и следом я. Водитель включил сирену и сигнальные огни на крыше автомобиля и понесся по вечерним улицам Токио как сумасшедший. Одна женщина-врач постоянно повторяла в рупор одну и ту же фразу на японском. Скорее всего это обозначало: «Уступите дорогу!» Лечащий врач Сэма поддерживал вручную систему вентилирования лёгких. Я сидела не двигаясь, дрожа от страха и волнения. Все это было далеко не кино про врачей и скорую экстренную помощь, это было со мной и моим ребенком! С той поры я долго не могла слышать сирену скорой медицинской помощи, каждый раз мне напоминало это тот самый день.
Нас привезли в госпиталь Святого Луки. Доктор Араки встречала нас у подъезда. «Так вот к чему мне приснилась доктор Араки», – подумала я. Новая бригада персонала подхватила носилки с Сэмом и повезла на 4 этаж в отделение интенсивной терапии. Там его переложили на кровать, оборудованную специально для таких случаев, подключили множество датчиков к маленькому тельцу Сэма, чтобы отслеживать температуру, пульс, давление и много всего, чего я даже не знаю. Мед. брат должен был постоянно находиться около кровати Сэма и следить за монитором. Подключили аппарат