– Ну уж! Что за глупые шутки? Если бы я сам мог это сделать, стал бы к вам обращаться? Убил ее…
– Значит, это убийство?
– А что же еще?
– Мне всегда казалось, что все в мире происходит в результате цепи случайностей. Никак не могу избавиться от этой мысли. Завтра еще раз схожу туда, в тот дом…
– И не вздумайте! Наверняка полиция там топчется. Хотите, чтобы они вас там оприходовали? Категорически не советую.
– Может, вы и правы.
Действительно, что толку туда идти, подумал Ханио. Какой смысл смотреть на опустевшую комнату, где больше не присутствует мягкое, гибкое тело Рурико. Только пистолет, должно быть, по-прежнему морозится в холодильнике.
– Но вот что странно… – Ханио немного успокоился, и ему вдруг захотелось поделиться со стариком тем, что с ним произошло.
Тот слушал его, посвистывая сквозь зубы, и, сам того не подозревая, выдавал пижонские привычки, оставшиеся у него с юности, – нервно теребил узел на галстуке покрытой пигментными пятнами рукой, приглаживал оставшиеся на голове редкие волосики. Он перевел взгляд на окно, и его внимание привлекла жухлая ива, торчавшая между соседними домами и освещенная падавшим из окон светом. Ветви дерева колыхались под порывами холодного ветра. Старик, казалось, перебирал в памяти пережитые воспоминания – печальные и приятные.
– Как получилось, что он меня не убил? Вот что странно, – сказал Ханио. – Ведь я могу быть свидетелем.
– Разве непонятно? Этот человек твердо решил убить Рурико. А вы оказались у него на пути. Ясно же. Скорее всего, она из него все соки выпила и он с ней ничего больше не мог. Убей он вас обоих – получилось бы, что вы вместе с Рурико отправились в иной мир, где достать вас невозможно. Поэтому он и убил ее одну, совершенно осознанно. Чтобы Рурико принадлежала только ему. И твои действия только укрепили его в этом намерении.
– Неужели это он ее убил? Не похож он на убийцу.
– Разве не видите? Этот человек – мафиози. Настоящий пахан. Если даже ты будешь свидетелем, он найдет как выкрутиться. Сейчас он, возможно, сидит в той самой квартире и разыгрывает представление, делая вид, что оплакивает Рурико. Об убийствах скоро забывают. Того, кто ее убил, не найдут. И не надо вам в это нос совать. Займитесь своими делами. Да, вот вам еще пятьдесят тысяч. Бонус, так сказать.
Старик положил в большую хрустальную пепельницу еще пять купюр и собрался уходить.
– Полагаю, у нас больше не будет случая встретиться, – сказал Ханио.
– Хотелось бы верить. Рурико, надо думать, ничего обо мне не говорила?
Ханио захотелось подразнить старика:
– Ну, это как сказать. Не то чтобы совсем не говорила.
– Что? – Старик побледнел. – А личные данные, имя…
– Прям даже не знаю.
– Вы меня, никак, шантажировать собрались, молодой человек?
– А хоть бы и так. Но вы ведь никакого уголовного преступления не совершили. Так?
– Так-то