– Ага. Форму носа я ему изменила.
– Да не было у меня ничего с ней! – не выдержал Николай.
– Конечно, не было. Если бы было, я бы тебе не нос сломала! – пригрозила Катя.
– А что? – влезла заинтригованная Настя.
– Цыц мне тут, Варвара любопытная, – дед Брагин нежно притянул с себе внучку и нравоучительно добавил, повернувшись к дочери.
– А ты, Катерина, руки распускать не смей!
– Ладно, проехали уже, – отмахнулся Николай, тяготясь повышенным вниманием к своему носу.
Он быстро открыл бутылку шампанского и стал разливать его по бокалам.
– Не-е, я это баловство с пузырями не пью, – запротестовал именинник, предпочитавший по старинке водку.
Брагин поднялся с бокалом в руке.
– Товарищи домочадцы!
Вся семья замерла в предвкушении праздничного поздравления. Даже Пятачок оторвал рыльце от миски, почувствовав важность момента.
– Сегодня мы собрались, чтобы поздравить семейного долгожителя и старейшину нашего рода. Дата, конечно, не круглая – всего лишь сто шестьдесят три года.
– Вот брехун! – закачал головой отец.
– Ну что можно сказать про нашего именинника? – невозмутимо продолжил Илья. – Снаружи он колючий и сухой, но внутри нежный и сладкий, как экзотический фрукт.
– Тот еще фрукт! – вставила Катя под общий смех.
– Не многие смогли добраться до его сердцевинки.
– А я добралась! – Настя крепко обняла сидящего рядом деда, который нежно поцеловал ее в ответ.
– А те, кто добрался и распробовал, знают, что вкуснее и полезнее нее ничего нет, – закончил Брагин, поймав взгляд отца. – В общем, батя, за твою сердцевинку!
После ужина Брагин, как всегда, вышел на балкон, пообещав себе, что эта сигарета будет последней. Закурив, он уселся в старое кресло цвета испорченной кабачковой икры и, за неимением в хозяйстве пепельницы из слоновой кости, подставил пустую консервную банку.
Появился Николай. Илья повернулся к зятю.
– Я думал, ты на кухне остался – подслушивать.
– Ага, у них подслушаешь! – прозвучал ответ. – Выгнали всех, кроме Пятачка.
– Да ты не беспокойся, – успокоил зятя Брагин. – Маша Катю плохому не научит. Хорошему, правда, тоже. Скажет, наверное, что мужей заблудших прощать надо.
– Да не за что меня прощать! – возмутился Николай.
– Что, совсем не за что? – Брагин прищурился, сделав затяжку.
Николай вздохнул и посмотрел собачьим взглядом через окно кухни, где женщины убирали со стола.
– У меня роднее Кати никого нет, – тихо произнес он. – Ты в детдоме не рос, не поймешь.
– Да верю я тебе, Коль, – успокоил его Брагин. Он чувствовал, когда человек говорил неправду.
– На прошлой неделе на работе день рождения справляли у товарища. Ты же знаешь, как у нас это происходит. Народу набежало