– Все так говорят, – проворчал я. – Но я не об этом.
– Я уловил суть, босс. Ты спускаешься сюда, чтобы увидеть все это дерьмо и…
– И чтобы никогда не расслабляться. А заодно чтобы быть привычным к этому. Я не собираюсь жить в таком дерьме, но если придется – я хочу окунуться в него без внутренних дешевых содроганий, что сейчас крупно нарисованы у тебя на искаженной роже.
– Пройдет и это… – пробормотал Динк.
– Что?
– Говорят, у одного из царей древности на пальце было кольцо с надписью «пройдет и это». И он часто поглядывал на него – чтобы не радоваться…
– Чтобы не расслаблять булки, – понимающе кивнул я.
– Ты в таком месте никогда не окажешься, – убежденно заявил Динк, что быстро сделал карьеру в моей организации и продолжал расти. – Ты не такой. А эти… сношающиеся и блюющие… босс, да они сами виноваты! Половина из них заслужила себе такой вот… город на дерьме.
– Город на дерьме, – усмехнулся я. – Да. Имей я возможность… я бы создал такой город, Динк.
– Город на бетонном коробе, полном дерьма?
– Город в дерьме. Чтобы там даже дожди были вот такие, – подняв руку, я указал в сторону.
Там в желоб входило несколько давно прогнивших труб, и сейчас вниз стремительно спускалось бурое облако фекалий, грозя накрыть все на метры вокруг. Живущие там либо прятались под заляпанные пластиковые навесы, либо разбегались.
– Дожди из дерьма?
– Да. Дожди и реки из дерьма, но чтобы некуда было от них бежать! Чтобы те, кто просрал собственную жизнь по тупости и безделью, попадали на несколько лет в такой вот город. Пусть поживут в мире дерьма. Пусть покроются язвами. Пусть дышат дерьмо и пьют воду с дерьмом.
– Да нахрена?!
– Подержать их там пару лет… и отпустить. И ты увидишь, как сильно они начнут ценить нормальную жратву, нормальный воздух, чистое небо над головой и жизнь без язв на коже… Да… хотел бы я иметь возможность создать такой город однажды.
– Босс… я только за твое возвышение. Ты знаешь – я в наших войнах первый стреляю. Но я рад, что у тебя нет возможности построить город из дерьма… И этих бедолаг мне тоже чуток жалко. Они… как будто-то и не люди, а твари какие-то. Низшие… низшие создания…
– Это их добровольный выбор, – оскалился я, глядя на упавшего и затрясшегося в судорогах старика. – Они добровольно низшие, Динк.
– А мы тогда кто? Высшие, что ли?
– А мы те, кто поит их просроченным пивом и кормит дешевой жратвой. Вызвони сегодня Диккенса. Пусть заберет еще сорок детей в социальные приюты. А мы проследим, чтобы у них было все необходимое.
– Диккенс сказал, что площадей нет.
– Пусть найдет. Или уже завтра он вместе со своей красивой ухоженной женой будет жить вон в той обляпанной дерьмом палатке и ждать, когда мы прикатим тачку со жратвой. Понял?
– Понял,