– Ого! – не выдержал Гаджи-Гусейн и сказал предельно громко: – В том доме, что ты, эмир, нам показал, окна и дверь забаррикадированы мешками с песком. Такое впечатление, что нас там ждут. Ой-ой-ой, а это кто там еще?
– Женщина… С одним из «ментов» – женщина! – ответил Чохкиев, тоже отыскавший в прицел нужный дом. – «Мент» сердится, прогоняет ее, а она уходить не собирается. Смелая девка… Жена, наверное. С мужем погибнуть готова…
– Молода вроде бы для жены… Хозяйство такой доверить сложно. Я бы подумал, что ученица старших классов, – ответил Рамазанов, не отрываясь от своего прицела.
– У меня дочь нынешней весной одиннадцатый класс окончила, – так же громко, даже непривычно громко для себя, поддержал разговор эмир, стараясь быть услышанным снайперами. – В институт поступать ее мать не пустила – пандемия кругом. Решила поберечь дочь от всяких болячек. Да и зачем девчонке институт? Я лично против… Замуж ее выдать надо бы. Пусть жена подходящего жениха ищет. Я так и скажу ей.
В это время громыхнул выстрел винтовки «ТКБ-0145». Он именно громыхнул, потому что изначально был более громким, нежели выстрел из «СВД». Но и «СВД» тут же отметилась.
– Попал! – с каким-то восторгом сказал Ваха. Хотя ему давно пора было привыкнуть к тому, что он почти не промахивается. – Снял одного «мента». Того, что за пулеметом в дверях сидел. Прям через бойницу пуля прошла. И в голову.
– И я попал! – доложил менее экспрессивный, но более разговорчивый любитель комментировать свои удачные выстрелы Рамазанов. – Того, что пулемет подхватить хотел. Пулемет-то на крыльцо вывалился. Теперь там и лежит… Я тоже стрелял через бойницу. Через ту самую.
– Мой был сержантом, – доложил Чохкиев.
– А мой – младшим сержантом, – в тон ему сообщил Гаджи-Гусейн. – Осталось только до старшего лейтенанта добраться. Но его женщина постоянно прикрывает, не в нее же стрелять!
– А почему же не в нее? – высказал свое мнение Ваха. – Можно и в нее… Подстилка ментовская! – и тут же послал следующую пулю. – Попал, кажется. Только теперь никого не видно. За мешки присели.
– Ты ей в предплечье попал, – сообщил Рамазанов. – Старший лейтенант ее перевязывает. Сумка с красным крестом в бойнице мелькнула. Я выстрелить в сумку не успел, а хотел прямо в центр красного креста.
– Все, гонит он ее. Категорично гонит. Эх, спрятался… Только я прицелился…
– Короче! Все ко мне… – распорядился эмир и шире разложил перед собой планкарту поселка. – Теперь мы знаем, где «мент» сидит. И из троих он один остался. Мы туда не пойдем. Нам вообще к этому дому не надо. Абдул-Меджид, даю тебе ровно три часа. Засекай время. Навести свой дом, посмотри на внуков, поговори с сыновьями. Может, они захотят к нам присоединиться. Я тоже схожу, свою семью навещу. Через три часа вернусь с новостями. Ваха и Гаджи-Гусейн, оставайтесь на местах.