Я впиваюсь в него глазами, сердце внезапно начинает бухать в груди – я судорожно соображаю, что он такого знает, а я еще не в курсе.
– В чем дело? Что случилось?
– Да я просто так спросил, – поспешно отвечает Мэтт. – Из вежливости. Для поддержания разговора.
– Уф, – выдыхаю я, с облегчением поняв, что он не принес плохих новостей. Я бы не удивилась, услышав, что мою дочь застукали за каким-нибудь мелким хулиганством вроде магазинной кражи или раскрашивания стен школы из баллончика. Девочка очень изменилась после того, как мы с ее отцом разошлись, стала нервной, обидчивой, враждебной. Несколько раз я, мучаясь виной, обыскивала ее комнату – боялась обнаружить сигареты или наркотики. Но пока что единственной переменой остается постоянная готовность Анни к ссоре.
– Извини, – говорю я, – полоса такая, все жду очередной неприятности.
Мэтт опускает голову.
– Может, поужинаем вечером? – спрашивает он. – Ты да я. Анни ведь сегодня у Роба, верно?
Я киваю. Мы с моим бывшим совместно отвечаем за воспитание дочери. Меня это постановление суда не слишком радует, Анни оно явно не на пользу: такая жизнь на два дома вряд ли ей поможет обрести устойчивость.
– Даже не знаю, Мэтт, – начинаю я, – мне кажется…
– Я подыскиваю слова, которые прозвучали бы не обидно.
– Может, еще слишком рано, понимаешь? Развод был совсем недавно, и Анни так тяжело все это переносит. Я думаю, лучше бы нам просто…
– Хоуп, речь об ужине, и только, – перебивает Мэтт. – Я не делаю тебе предложения.
У меня мгновенно вспыхивают щеки.
– Конечно, нет, – бормочу я.
Мэтт смеется и накрывает ладонями мои руки.
– Расслабься, Хоуп, – добавляет он с легкой улыбкой, заметив мои колебания. – Питаться-то как-то надо. С этим хоть согласна?
– Ну да, – отвечаю я.
В этот момент распахивается уличная дверь и входит Анни. Рюкзак висит на одном плече, на носу темные очки, хотя еще даже не рассвело. Застыв на месте, она смотрит на нас, и я моментально понимаю, о чем она подумала. Отдергиваю руки, но уже поздно.
– Прекрасно, – комментирует Анни. Сняв очки, она взмахивает головой так, что грива длинных и волнистых светлых волос с темными прядками рассыпается по плечам. Она сверлит нас темно-серыми глазами, отчего они больше обычного напоминают грозовые тучи. – Вы тут что, собирались типа обниматься, если бы я не вошла?
– Анни, – говорю я, поднимаясь, – ты все не так поняла.
– Неважно, – бурчит Анни. Это у нее новое любимое словечко.
– Будь повежливей, тут Мэтт, – начинаю я.
– Неважно, – повторяет моя дочь, для пущей выразительности закатывая глаза. – Я пошла на кухню. Так что типа спокойно