Гомер побирался, Рембрандт обнищал. Аристотель, которому хватало денег на книги, на его школу и музей, не смог бы купить изображающую его картину.
Рембрандт не мог позволить себе Рембрандта.
IV
«Я самый странный из смертных»
Сократа осудили при демократическом строе. Это стало еще одним из обстоятельств, сильно подействовавших на Платона, в котором уродливый, хоть и недолгий, режим Тридцати тиранов, за пять лет до того свергнутый восстанием демократов, оставил чувство устойчивого отвращения. Его дядья, Критий и Хармид, принадлежали к числу самых злющих из Тридцати. Они уговаривали его заняться политической деятельностью, обещая свое покровительство, но Платон отказался.
В ту пору ему было двадцать четыре года.
Ему было двадцать девять, когда Сократа казнили по обвинениям, выдвинутым Анитом, деловым человеком, Мелетом, поэтом, и Ликоном, оратором.
Сократ пережил беззаконное правление Тридцати, свободно расхаживая по городу и продолжая оставатъся Сократом, хотя один раз его все же вызвали куда следует и предупредили.
Тиран Харикл призвал его к Критию, который ни слова не сказал о днях, когда он и Сократ пребывали в более дружеских отношениях, – в ту пору Критий, человек молодой, таскался за Сократом по городу, чтобы научиться у философа тому, чему он сможет научиться.
Он научился вести дебаты.
Чему он не научился, так это тому, что предметом дебатов являются не сами дебаты.
Существует закон, сказал Критий, который запрещает учить искусству слова.
Сократ не знал такого закона.
– А я его только что установил, – сказал Критий. Он установил этот закон, имея в виду Сократа.
Сократ сказал, что не понимает, какое отношение имеет к нему искусство слова.
– Я готов повиноваться законам, – продолжал он, нимало не кривя душой, и сразу же принялся, по своему обыкновению, упражняться в искусстве слова, – но я должен понимать их, чтобы незаметно для себя, по неведению, не нарушить в чем-нибудь закона. Вы можете дать мне точные указания? Почему вы приказываете мне воздерживаться от искусства слова – потому ли, что оно, по вашему мнению, помогает говорить правильно, или потому, что неправильно?
Тиран Критий уже начал вращать глазами.
– Если говорить правильно, то, очевидно, пришлось бы воздерживаться говорить правильно. Если же говорить неправильно, то, очевидно, я должен постараться говорить правильно. Чего именно вы от меня ожидаете?
Харикл раздраженно ответил:
– Когда, Сократ, ты этого не знаешь, то вот что мы объявляем тебе простыми словами, понятными даже тебе, – чтобы с молодыми людьми ты вовсе не разговаривал.
– Так чтобы не было сомнения в моем послушании, – сказал Сократ, – определите мне, до скольких лет должно считать людей молодыми.
– До тех пор, –