– Ну, слава богам! – обрадовался старик, – Жума, пойдём, проверим, как увязывают юрты в дорогу!
– Ты молодец, парень! – добавил боил, выходя наружу.
Дулеб опять остался один в шатре. Не успел он заскучать, как вдруг, полог в юрты откинулся, и перед ним предстала смеющаяся Улла.
– А ты молодец! Я думала, не справишься! – прощебетала девушка.
– А я боялся, что ты уговор не выполнишь! – резанул Давыд.
– Какой уговор? – лукаво улыбнулась румчанка, – Разве мы о чём-то договаривались?
– Ну, я так и знал, что вам степнякам верить нельзя!
– Как это нельзя? – обиделась девушка, – Не забывайся крестьянин, ты с дочерью Боила говоришь! И если я что-то пообещала, то крепче моего слова нет ничего на свете! Ты что так хочешь моего поцелуя? Возьми, взамен, булгарскую саблю в бархатных ножнах?
– Мы на саблю не договаривались! – отказался он.
– Ну, гляди! – Улла вплотную приблизилась к парню. Он чувствовал её дыхания и ощущал аромат её волос. Еще немного и голова пошла кругом. Руки девушки обвили шею Давыда и её губы приблизились к его губам. Обняв молодую румчанку за талию, юноша ощущал мягкие изгибы её тела. Сколько продлились эти мгновения, он не знал. Но вот дочь Боила сделала шаг назад. Оба стояли какое-то время молча.
– Ты доволен, крестьянин, я выполнила уговор? – первой нарушила тишину Улла.
– Да. Я хотел бы, забрать тебя с собой!
– Хм. – покачала головой девушка, – Ты хороший парень, но мой путь быть рядом с отцом. Когда мы уйдем, всё будет не просто!
– Я не ровня дочери степного боила!? – с горечью проговорил юноша.
– Нет. Не то! Я из степей, ты из лесов. Я дочь мятежного военачальника, ты сын гончара. У нас не будет будущего! Не порть мне эти минуты! Я буду иногда вспоминать тебя, Давыд из Любши. А может, когда-нибудь ты станешь большим воином, придешь и завоюешь меня и мои земли!
– А где они твои земли?
– Не знаю! Как говорили, мои далёкие предки, наша земля та, что топчут копыта наших коней! Подожди меня тут, я скоро, – Улла выскользнула из шатра, а он опять остался один.
Через некоторое время девушка вернулась и потащила его за руку.
– Пойдём!
Ночь уже начинала уступать свои права утру. Робкая заря только наметилась на востоке. Вокруг всё было в движении. Воины последний раз перед дорогой поправляли попоны коней и укладывали свой скарб в торока.
– Ты сослужил нам хорошую службу! – проговорил подъехавший на гнедом жеребце Боил, – Я и моя дочь хотим наградить тебя! Прими от нас этот дар и пусть нам с тобой никогда не придётся тупить наши сабли друг о друга!
К оторопевшему Давыду подвели каурова жеребца, к седлу которого была приторочена байдана (14), в седельной сумке, щит, лук с колчаном и сабля в темных бархатных ножнах!
– Это мне! – не поверил парень, – Это слишком роскошный дар, для такого как я, боил!
– Возьми, ты заслужил!