Бывший портной излагал свой план подробно и обстоятельно, сумев-таки заинтересовать самоуверенного Бузург-Умида. Подручный шейха Гассана, то и дело поглаживал холеную бородку и время от времени даже крякал от удовольствия.
– Вряд ли нам удастся прибрать к рукам Антиохию, но два приграничных замка это тоже не плохо, – задумчиво проговорил Бузург-Умид. – Как они называются?
– Раш-Русильон и Ульбаш, – с готовностью подсказал.
– Если мне не изменяет память, Ульбаш стережет дорогу, ведущую к Халебу?
– Ты как всегда прав, кади, – склонил голову Андроник. – Было бы совсем неплохо, если бы эмир Ридван потревожил его обитателей. Барон де Руси не оставит бесчинств халебцев без внимания, чем значительно облегчит нашу задачу.
– А ты уверен, что сумеешь справиться с бароном, даже после гибели или пленения Боэмунда?
– Возможно, у барона де Руси нет врагов среди крестоносцев, зато завистников в избытке. Как только Леон де Менг появится в Иерусалиме, участь Глеба будет решена. Поверь мне на слово, кади. Патриарх Даимберт не выпустит столь ценную добычу из своих рук. Вот тогда и пробьет час Ролана де Бове, который предложит помощь попавшему в беду барону. Мы получим два замка, не пролив ни капли крови, причем нурманам даже в голову не придет, что границы их графства контролируют исмаилиты.
– Мне нравится твой замысел, Андроник, – усмехнулся Бузург-Умид. – И если тебе удастся его осуществить, то быть тебе даисом Сирии по воле шейха Гассана.
Замок Раш-Русильон производил впечатление даже на искушенного человека. Построившие его арабские мастера сполна использовали выгоды местности, употребив для своей цели небольшое горное озеро с удивительно прохладной и чистой водой. Трудно сказать, каким образом им удалось возвести столь грандиозное сооружение на небольшом островке. Не исключено, что они сначала построили замок в котловине, а уж потом заполнили ее водой. Внешние стены Русильона были сложены из обтесанных камней и в высоту достигали пятнадцати метров, четыре башни располагались по углам, а пятая, приворотная, к которой вел подъемный мост, чуть выступала вперед, утопая в воде. Над внешней стеной возвышалась внутренняя, достигавшая по прикидкам наблюдателей двадцати метров. И уже за этой искусственной преградой громоздился четырехугольный донжон, царапавший небо своей плоской крышей. Замок Раш-Русильон стерег дорогу, ведущую к городу Марашу, расположенному в Киликии, и в силу этой причины благородный Боэмунд не мог его миновать. Дабы не вызывать подозрения у хозяина в недобрых намерениях, граф Антиохийский направился в замок с небольшой свитой в двадцать человек, состоящей в основном из рыцарей и сержантов. Единственным гражданским лицом в окружении благородного Боэмунда был почтенный Андроник, которого нурман представил хозяину замка как портного и толмача.
– К сожалению, я не знаю ни слова по-гречески, – развел руками, затянутыми в кожаные