– Меня зовут Свимом.
– Я так и хотел сказать. Хозяин Свим.
– Просто Свим. Забудь, что был быкелем. И ещё. Если тебе твой лживый и льстивый язык ещё не резали, так я его точно отрежу. Будь естественнее. Всё!.. Как ты его э… постриг, а? Не дурно, мне нравится. И ему, наверное. А тебе, К”ньюша?
– Я в таких делах ничего не понимаю, – уклонился от прямого ответа хопс и фыркнул.
Ему, конечно, было забавно видеть недавнего белобородого без бороды, уж очень комично выглядел человек, так безобразно подстриженный Ф”ентом. Но не мог же он хоть на кончик когтя на лапине поступиться, признавая интересным нечто, сделанное этой паршивой собакой.
Глава 14
Они уходили из временно пристанища.
Мешки приятной тяжестью давили на плечи. Впрочем, это не относилось к Ф”енту. Он всем своим видом показывал, как неудобна и тягостна ему ноша, но никто не обращал на его ужимки никакого внимания.
Подходило время суток, когда у человека или другого разумного наступает период прилива сил. Случается такое в первой половине дня, и не страшно, что позади остались бессонная ночь и изматывающая пробежка по степи, зато сейчас ноги становятся упругими, голова свежей. И можно вновь отправляться в путь.
Правда, этот подъём слишком быстро угасал, но сейчас не хотелось о том думать, пока ноги не чувствуют усталость, а лишь небольшую тяжесть, а глаза не слипаются.
Они уходили, оставляя практически неизменным мир руин – обиталища банды Кемеша: показная запущенность, устоявшиеся запахи, люстру… Об их пребывании говорили два трупа выродков и человек, привязанный к перилам лестницы. Борода старика с большими проплешинами придавала ему ужасный отталкивающий вид. Лицо словно перекосилось, оставленные белые клочья былой пышной растительности исказили его черты до неузнаваемости, оголённый нос вдруг стал выдаваться далеко вперёд.
Токма ни о чём не просил, а молча наблюдал круглыми покрасневшими немигающими глазами за уходящими, схожий своей неподвижностью на хорошо сделанную под человека куклу.
– Передавай Кемешу привет! – сказал ему Свим и решительно подтолкнул Ф”ента, готового съязвить в адрес оприта, к другой лестнице, ведущей на галерею.
Именно под ней, по словам стехара, находилась дверь, за которой начинался подземный ход.
Однако он начинался не сразу.
Они опустились вниз по истёртым каменным невечным ступеням. В рассеянном свете фонаря, взятого по настоянию Ф”ента из запасов банды, перед командой предстало захламлённое помещение. Здесь вперемешку валялись истёртые или истоптанные мраморные изваяния, снятые, быть может, тысячи лет с пьедесталов, от которых остались следы вокруг некогда прекрасного дома, – отметины горками зарастающих травой и временем. Местами на скульптурах лежал толстый слой осевшей пыли. Тут же была раскидана ломаная, переходящая в труху, мебель прежних эпох. Какие-то непонятные конструкции из вечных и невечных материалов занимали целый угол, а под ногами то и дело попадались