– Пора идти, – напомнил хопс.
– Да… – Свим двинулся было по направлению от дома, но остановился. – Пойду, поднимусь наверх и посмотрю. Сверху виднее, что там нас ожидает.
Он по-хозяйски неторопливо стал подниматься по ступеням крыльца.
– Стой, где стоишь! – раздался сверху громкий голос.
– Та-ак, – протянул Свим своё любимое словечко. – Это почему же? – крикнул он и поднял голову.
Не увидев никого, ещё раз повторил вопрос.
– Убирайся! А то…
– А что будет?
Невидимый обладатель голоса, по всему, на окрик ожидал от Свима и его спутников какой-то иной реакции. Испуга или других хотя бы слов. Но испуга не было и даже, по сути дела, был сделан вызов. И теперь там, наверху, послышались голоса нескольких разумных – они о чём-то спорили.
– Кто вы? – миролюбиво поинтересовался Свим.
Ему не ответили.
– Ну, тогда прощайте!
– Ещё чего? – громкий окрик заставил Свима приостановиться. – Раз попались, так стойте, где стоите! Мы тут решим, что с вами делать.
Наверху кто-то сдавленно и злорадно засмеялся.
Свим обернулся к своим друзьям. На его молчаливое вопрошание с поднятым пальцем кверху, К”ньец отрицательно мотнул головой – никого не вижу. Он с Камратом тоже слышал голоса, но так же как Свим за окнами не видел говорящих. Из чего Свим резонно сделал вывод – раз они не могут увидеть тех, кто решил позабавиться на их счёт, то и засевшие в доме навряд ли, хоронясь, внимательно следят за ним и его товарищами.
Он обменялся с выродком молчаливыми знаками, после чего хопс, едва раздвинув тонкие кошачьи губы, негромко сказал мальчику:
– Когда я досчитаю до трёх, беги к дыре с той стороны дома. Побежишь вдоль левой стены. Я побегу по правой. Там встретимся. Раз… два… три!
Последнюю цифру он продублировал толчком в спину мальчика, и они разбежались, выполняя намеченный план, а Свим одним прыжком взлетел до верхней ступени крыльца и бесшумно нырнул в дверной проём.
Хопс и мальчик одновременно добежали до пролома в стене. Встретились. Хопс сделал знак молчания, хотя Камрат не проронил ещё ни одного слова с того момента, когда Свим стал пререкаться с неизвестными и обмениваться жестами с выродком.
К”ньец прильнул к стене и выставил уши, едва не доставая нижнего края дыры в ней. Уши его стали поворачиваться влево-вправо независимо друг от друга, очаровав мальчика своей подвижностью. Он тут же попытался подобным образом пошевелить своими ушами, но безуспешно. Он вытягивал шею, двигал подбородком и челюстью,