Это Красная площадь,
Это сердце страны!
Бесконечный путь
Пережили мы немало
За ушедшую тысячу лет:
Набеги, ордынское жало
И войн жестокий обет,
Объятья суровой природы
И голод то там, то тут,
Бунтарство кровавой свободы
И гнёт государевых пут.
От бунта до тиши и глади,
От веры к засилью грехов
Загадочной истины ради
Прошли мы сквозь толщу веков.
Опять испытания множит
Бескрайнего времени бег.
Какую мозаику сложит
Событий грядущий век?
Готовы к любому подвоху
В пути бесконечном своём,
И нынешнюю эпоху
Мы всё-таки переживём…
Русская история
Это больше чем жизнь,
Это русская скорбная сага…
И без муки не сделать ни шага,
За период какой ни возьмись.
Написал сценарий такой
Для России автор небесный,
И свой путь продолжает крестный
Русь в веках, позабыв покой.
До какой будет черты
Испытаний длиться дорога?
Остаётся надежда на Бога
И на милость русской версты.
Русский север
Мы, россияне, – северные люди,
Мы за полярным кругом рождены.
И нам покоя на Земле не будет —
Мы Севером на бой осуждены.
Какой покой, какая безмятежность,
Когда нас нянчили метели и снега?
Какая успокоенность и нежность,
Когда нам жизнь была недорога́?
Нам выпало осваивать полмира
И эти же полмира защищать.
Иного не было у нас кумира,
Чем Родина – Отчизна – мать.
Прошли века, но те же силы
Смыкают смертоносный круг,
И схватки континентов не остыли:
Вот Север – Запад, Север – Юг.
Спасает нас полярная закалка,
Терпение и дом родной.
И только жертв напрасных жалко,
Не подаривших Родине покой.
И мы вернёмся скоро к колыбели,
Которую нам Север подарил,
Лишь бы добиться этой цели
Хватило у России сил.
Рюриково городище
Играет ветер в парусах упругих
Над бурной ильменской волной:
Из тьмы веков приплыли струги,
И вот на берег сходит Рюрик
С своей дружиной боевой.
Ему придётся мир наладить
Среди воинственных племён
И будущей державы ради
Здесь непреклонно, в Новеграде,
Свой утвердить и род, и трон.
Князь Рюрик и суров, и страшен,
Как воин из числа варяг,
Но станет вскоре русом – нашим —
Правителем искусным даже,
Которого бояться будет враг.
Его династии придётся семь столетий
Стоять в шторма лихие у руля.
И,