Серому Человеку было известно, где Мэтью – он катался в лодке на реке с местными ребятами. Как и старший брат, он не любил одиночества.
Закрыв глаза, Диклан дольше необходимого слушал мелодию звонка младшего брата. Наконец он нажал на кнопку и набрал другой номер. И опять не 911. Абонент не ответил. Натянутое выражение лица Диклана сделалось еще напряженнее. До Серого Человека доносились жестяные гудки; затем раздалось короткое сообщение автоответчика, но слов он не разобрал.
Диклан Линч закрыл глаза и тихо произнес:
– Ронан, блин, где ты?
3
– Уязвимость – это проблема, – сказал Ганси в телефон, почти крича, чтобы перекрыть шум мотора. – Если Глендауэра можно найти, просто пройдясь вдоль силовой линии, я не понимаю, отчего на него никто не наткнулся за последние несколько сотен лет.
Они ехали обратно в Генриетту, сидя в «Кабане», возмутительно оранжевом древнем автомобиле. Ганси вел – если выбор падал на «Камаро», он всегда садился за руль. И разговор шел о Глендауэре, потому что в обществе Ганси разговор почти всегда шел о Глендауэре.
Адам на заднем сиденье запрокинул голову, уделяя равное внимание телефонному разговору и собственной усталости. Блу, сидевшая в середине, подалась вперед, чтобы лучше слышать (одновременно она выбирала цеплючие семена травы из своих вязаных легинсов). Ной устроился по другую сторону, хотя никто и никогда не знал наверняка, сохранит ли он материальный облик, когда они удалятся от силовой линии. Они сидели тесно – от жары казалось, что еще теснее, и кондиционер работал из последних сил, но воздух утекал сквозь щели в этой полной дыр машине. У кондиционера в «Камаро» было только два режима – «включен» и «сломан».
Ганси сказал в телефон:
– Это единственный вариант.
Ронан привалился к потрескавшемуся черному винилу передней дверцы и жевал кожаные шнурки у себя на запястье. Они имели вкус бензина, который Ронан находил одновременно сексуальным и летним.
Для него дело лишь отчасти касалось Глендауэра. Ганси хотел найти короля, поскольку ему было нужно доказательство невозможного. Ронан и так уже знал, что невозможное существует. Его отец был невозможным. И он сам. В целом Ронан желал отыскать Глендауэра потому, что этого желал Ганси. Он лишь иногда задумывался о том, что случится, если они действительно его найдут. Ронан думал, что это, возможно, будет похоже на смерть. Когда он был меньше и более снисходителен к чудесам, то думал о моменте смерти с экстатическим восторгом. Мать сказала Ронану, что человек получает ответы на все вопросы в ту минуту, когда, стоя у жемчужных врат, смотрит в глаза Бога.
Вопросов у Ронана хватало.
Возможно, пробуждение Глендауэра выглядело бы именно так. Без ангелов и с ощутимым валлийским акцентом.
Без осуждения.
– Нет, я понимаю, –