– Стоп, – внезапно распорядился наш командир, – привал, кому надо, можете в лес сходить оправиться.
– Так вроде только недавно останавливались? – удивился один из возничих.
Отец пристально посмотрел на погонщика, открывшего рот.
– Вот ты, раз такой памятливый, сходишь в лес за хворостом для костра. Комар, покарауль его, – приказал он одному из своих охранников. – Остальные готовимся к привалу, можно перекурить, перекусить, только в кусты по одному не шататься.
Охранники и обслуга каравана, восемнадцать человек, забродили между телегами, занимаясь своими делами: кто-то курил, кто-то ел сало с чёрствой лепёшкой, кто-то просто разминал ноги. Только охранники отца делали всё то же самое, не забывая ни на секунду следить за окрестностями.
Заместителем моего отца в охранной компании был Николай Рубанов, тот самый, который очень скоро уйдёт в трапперы, получит в бою шрам на лице и обзаведётся говорящим прозвищем – Рубец, а потом погибнет на войне с Факториями. Он первым подошёл к своему командиру во время остановки.
– Думаешь, нас ждать могут, Саша? До городка совсем немного осталось.
– Вот именно.
– Что такое, Александр Михайлович? – спросил подошедший приказчик, судорожно сжимая потной ладонью рукоять двустволки. – Засада?
– Может быть, надо проверить. Коля, – это уже Рубанову, – выбери двух человек, они останутся здесь, остальные пойдут тройками по обе от стороны дороги. Проверят лес.
– Пап, разреши, я тоже пойду? – подбежав, спросил я.
В ответ молчание.
– Я лучше всех вижу в темноте, – я обвёл взглядом всех вокруг. – Я смогу, пап, ты же сам понимаешь, я подхожу для этого задания.
На лице отца отразилась борьба чувств.
– Саш, проверь парня, – начал Рубанов и осёкся под взглядом командира.
– Пойдёшь с Рубановым, – после раздумий сказал отец. – Он твой начальник, делай что скажет. Дальше пятисот метров от подвод не уходить, дистанцию между собой определите сами.
– Слушаюсь, – весело отчеканил я и отбежал готовиться к заданию, краем уха услышав, что говорил мой отец своему заму. У меня всегда был хороший слух.
– За него отвечаешь лично. С сыном что-нибудь случится – голову оторву. Понял меня?
– Нормально, кхм… командир, всё сделаем.
Я бесшумно пробирался сквозь заросший редким кустарником хвойный лес. Было уже совсем темно, но, включив ночное зрение, я отчётливо видел каждую деталь: тонкие прутья молодняка, высотой мне по колено, растопыренные еловые ветки над головой, опавшие иголки, устилающие землю. Работать в лесу я умел и любил. Двигался как учили: ни один куст не зашуршал от моего прикосновения, ни разу сухой мусор не хрустнул под ногами. В крови бурлил адреналин, меня переполняли самые разные ощущения, от сладкого трепета до чувства превосходства над другими, ведь это я вёл опытных воинов, а не они